Санаторий «Седьмое небо»

– Доктор уже ничего не расскажет! И ты сейчас заткнешься навсегда, если будешь продолжать врать! Что, не выучила за несколько лет?!

– Меня редко подпускали… Но там, в шкафу, в папке, есть все записи… Крайний шкаф у стола. У папки красный корешок.

Шкуродер легко отыскал нужную папку, она оказалась на видном месте. Раскрыв ее, растерялся: листы были беспорядочно исписаны цифрами и буквами, сплошь «1ж – 5з – 2ч – 3к…» и так далее. Он вернулся к установке и показал первый лист сидящей на полу Элине:

– Что-нибудь понимаешь?

Она мгновение изучала записи, потом, кивнув, ответила:

– Здесь алгоритмы запуска концентратора для разной интенсивности. Вначале нужно включить его – он сразу за установкой.

Шкуродер обошел конструкцию с люком и увидел позади нее металлическую емкость, от которой отходили две толстые гофрированные трубы толщиной не меньше метра в диаметре: одна исчезала в стене, другая соединяла емкость с установкой. На поверхности емкости тоже был пульт с кнопками, но здесь кнопок было поменьше. За спиной раздался робкий голос Элины:

– Концентратор накапливает частицы и направляет их поток в установку для воздействия на астральное тело пациента, обеспечивая высвобождение из тела физического. Вначале нужно включить его. Один «ж» – это значит желтая кнопка в первом ряду. Пять «з» – зеленая в пятом. Это просто. Даже не зашифровано. Перед процедурой доктор обычно включает концентратор на час и только потом помещает пациента и донора в установку.

– Мой донор – это та девчонка? – Шкуродер обернулся к Элине. – Что с ней? Почему она кричала?

– Я укол снотворного ей поставила, теперь спит. У нее часто истерики бывают.

– Потому что вы ее похитили? Лобачев сказал, что она ему внучка.

– Разве для вас это важно? – возразила девушка.

– Не люблю, когда мне врут. Если врут – значит, принимают за идиота. А я не идиот.

– Жанна увела ее с пляжа в Адлере на следующий день после того, как Лобачев получил из Питера ваш заказ. Это было не запланировано. Произошло непредвиденное. Обычно все процедуры мы проводили с Энвером, но он впал в кому, и срочно понадобилось найти другого ребенка. – Элина выкладывала как на духу все, что ей было известно.

– А что стряслось с тем пацаном? Процедура опасная? – насторожился Шкуродер.

– Н-н-нет… – неуверенно ответила девушка, но, уловив гневную искру во взгляде своего мучителя, поправилась: – Теперь – нет. Раньше – да, погибали люди. Вначале Лобачев не знал, что взрослых нельзя одних отправлять в пространство вечности. Он сам не раз бывал на той стороне и потом рассказывал, что видел неких сущностей, которые пытались утянуть его в черную дыру. Лобачев предполагал, что дыра была входом в некое пространство, наполненное негативной энергией – нечто вроде того, что люди считают адом. Доктор утверждал, что взрослые пациенты притягивали этих сущностей «грехами» – так он называл накопленное ими за годы жизни чувство вины. Будто бы каждый человек знает, когда совершает хорошее, а когда – плохое. Информация об этом впитывается в астральное тело человека, наполняет его светлой и темной энергиями. После смерти человека движение души определяется преимуществом одной из этих энергий: если перевес оказывается у светлой – душа устремляется к свету, или, можно сказать – в рай. Чем сильнее перевес, тем быстрее душа достигает цели. Но Лобачев заметил, что у взрослых так не бывает. Их души затягивало в черные дыры, и тела их умирали в установке. Тогда доктор придумал помещать пациентов вместе с детьми. Он считал, что ребенок, будучи неразумным до определенного возраста, не в состоянии накопить темную энергию, образующуюся в результате сознательно совершенных дурных поступков. Его идея оказалась гениальной. Несколько человек успешно прошли процедуры в сопровождении нашего Энвера и остались очень довольны. Они избавились от болезней и тяжких дум, помолодели, почувствовали себя счастливыми. Но Энвер с каждым разом возвращался в тело все позже, и однажды Лобачеву пришлось идти искать его в пространство вечности. Доктор поймал мальчишку на мосту, когда тот хотел сбежать в пространство света. В тот раз Энвер очнулся в своем теле, но после очередной процедуры в себя не пришел. Потом мы не раз видели его фантом в коридорах здания. Мальчика преследовало какое-то жуткое чудовище, и Лобачев решил больше не связываться с Энвером, поэтому пришлось похитить Раю.

– Лобачев говорил, что чудовища – просто картинки и не способны нанести физический вред! – усмехнулся Шкуродер. – А сам, выходит, испугался!

– Виденья в самом деле не опасны, – возразила Элина. – Но до тех пор, пока вы здесь, а они там. В пространстве вечности сущности могут напасть на астральное тело и утянуть в черную дыру, но, как я уже говорила, с детьми процедуры проходят благополучно.

– Разве Энвер не ребенок?