Сандалики

Детских фотографий практически не было, Герман оставил их в доме родителей. На единственной фотокарточке с начальной школы он выглядел как удивительно красивая девочка, не хватало только пышного банта на голове. Большая часть снимков посвящалась его волейбольной жизни. Герман во всех ракурсах на площадке во время подачи, блокировки, нападающего удара. Вот ему вручают кубок и грамоту, вот его подкидывают вверх ребята из команды. На лицах радость и триумф победы. Лёля всмотрелась в лицо Германа на снимке, провела подушечкой пальца: а ведь таким счастливым она его давно не видела. Разве что в зале, когда он гоняет по площадке своих подопечных.

Некоторые фотографии были общими и у Германа, и у Лёли, когда совпадали школьные мероприятия, где работал один фотограф. Но гораздо интересней оказалось рассматривать снимки разные, но сделанные в один день. Вот тот самый день самоуправления, после которого Герман обратил на неё внимание. Толпа ребят небрежно выстроилась на ступеньках, кто-то скорчил рожу, кто-то подставил рожки впереди стоящему товарищу с серьёзным лицом, Герман расположился в центре с широкой улыбкой, как хозяин жизни. На заднем плане у самых дверей стояла Лёля с несчастным потерянным видом, будто заблудившийся на празднике ребёнок.

На фотографиях Германа даже знакомая школа представала с другого ракурса. Он любил фотографироваться и охотно позировал везде, где его удавалось поймать.

На снимках с празднования первого мая, Лёля увидела свой класс со спины. Одноклассники Германа фотографировались на их фоне, используя в качестве декораций. Таких фотографий, где мелькала тугая коса Лёли или её класс было довольно много. Начиная с лета перед выпускным классом стали появляется их совместные снимки. Теперь почти везде Герман находился рядом. Лёля принялась откладывать наиболее удачны кадры, где она улыбается и выглядит вполне счастливой. Оказалось, таких снимков катастрофически мало. Если она смотрела в объектив, то казалось неестественной, а на фотографиях, заставших её в врасплох – унылой и напуганной.

Почти на дне второй коробки она обнаружила стопку снимков, которые раньше не видела. Судя по обстановке, фотограф запечатлел празднование дня рождения в кафе. Лица весёлые, пьяные, девушки в провокационно коротких юбках с сигаретами между пальцев и в зубах, парни беззастенчиво демонстрируют початые бутылки пива. Наигранно преувеличено, на публику. Здесь были и одноклассники Лёли, и ученики из параллельного класса. На большинстве снимков Маша льнула к Герману, бессовестно обнимала его и даже сидела у него на коленях. Не удивительно, что Лёля раньше не видела эти фото. Кажется, это документальные подтверждения того самого дня рождения, на которое её не пригласили, но о котором она много слышала. Кому-то потом было плохо и вырвало прямо на барную стойку, несколько ребят затеяли драку, а одна из приличных учениц показала стриптиз. Лёля слышала обсуждения это фееричного праздника, но вот ей там побывать не удалось.

[1] Геннадий Малахов российский писатель, разработчик и популяризатор нетрадиционных методов ведения здорового образа жизни, автор неакадемических публикаций о способах оздоровления организма, участник и ведущий ряда специальных телепрограмм.

В середине осени выпускного класса дружба с Машей доживала последние дни. Они ещё общались, даже продолжали сидеть за одной партой, но эти отношения вряд ли можно было назвать хотя бы приятельством. Скорее вынужденное сосуществование.

О том что Катя Воронцова будет праздновать свое семнадцатилетние с размахом и в кафе знала уже вся школа. Это успели обсудить в курилке, в женском туалете и даже на волейбольном матче, после которого в числе приглашенных оказался и Герман, видимо в качестве местной звезды. Строились предположения кто ещё будет на празднике, и чем будут угощать. Лёля не рассчитывала на приглашение, с Катей они не особенно дружили, но в пятницу оказалось, что Маша попала в число избранных, так же как ещё пять одноклассниц. Все знали, что Герман и Лёля вроде как пара, поэтому такое избирательное приглашение выглядело странно.

Что произошло на именинах знали только участники, а вот слухов бродило множество, один другого неправдоподобнее. В субботу Нину Валерьевну внезапно вызвали в школу. Вернулась она рассерженная и нервная, бросила на дочку хмурый взгляд и объявила, что отсутствие Лёли среди участников этого безобразия – большая удача. А в понедельник сам собой возник клуб из тех, кто присутствовал на разгульном торжестве. Побывавшие на день рождении намеренно громко хвастались жутким похмельем и высокомерным пренебрежением поглядывали на не приобщившихся в пятницу к взрослой жизни.

Лёля поймала на себе несколько жалостливых взглядов одноклассниц, а в конце дня к ней подошла скандально известная именинница

– Твой Герман знаешь, как зажигал. Так что имей ввиду – уведут.

Лёля от изумления приоткрыла рот.

– Так может стоило тогда и меня позвать, чтобы я была рядом со своим парнем?

– Ещё чего! Чтобы ты нам весь праздник испортила.