Сандалики

Лёля растерялась, не зная, как понимать странную шутку. Не отреагировала на очередной внезапный поцелуй. На этот раз прощальный.

Герман отстранился.

– Ладно, я побежал, пока пицца совсем не остыла. Завтра придёшь? Посмотрим по телеку как наши будут рвать итальянцев.

– Я завтра не смогу.

Герман нахмурился.

– На восьмое марта мы не увидимся, я на соревнования мелких повезу. Завтра уже уезжаю.

– Мы с Машей восьмого идём на концерт на центральной площади.  – Лёля едва не выпалила, что вечером этого же дня идёт на бачату, вовремя остановилась. – Потом встретимся. Ничего страшного.

Редко какой праздник они отмечали вместе, обычно заранее или с опоздание, если вообще праздновали.

Лёля никак не могла избавиться от ощущения, что происходит что-то неправильное, какая-то бездарная театральная постановка, в которой её задействовали, не спросив и не выдав сценарий. Неожиданное внимание Германа, неуместные шутки о помолвке и эта пицца. Что вообще происходит?

После ухода Германа Лёля ещё несколько минут стояла в холле, осмысливала его слова, постепенно впадая в панику. Она оказалась способна на то самое «свинство», о котором говорил Патрик. Отношения с Германом никуда не делись, но при этом она продолжает ждать звонки принца и откровенничает с ним. Противоречия разрывали Лёлю пополам, бурлили сомнениями. Это же её Герман, та самая первая любовь! Сколько она ждала от него взаимность и нежность, а теперь, когда он наконец проявил эти чувства, готова всё бросить ради незнакомца по телефону?

Какой бы замечательный не был Патрик, он же как вымышленный персонаж, как недосягаемая мечта, а Герман… вот он рядом, готов к серьёзным отношениям, понятный, проверенный и к тому же завидная партия для любой женщины. Не пьяница, ни игроман, уважаемый тренер, обожающий своих подопечных, здоровый, красивый, холостой.

Когда он уходил, унося с собой аромат пиццы, на него засматривались все представительницы женского пола от десяти лет и старше, а она ещё и выпендривается, колеблется – не понимает своего счастья.

Как Лёля не надеялась, но клокочущие сомнения и чувство вины не покинули её ни к вечеру, ни к утру. На бачату она собиралась в полном раздрае. Спала плохо, даже на сообщение Патрика с пожелание доброго утра не ответила. Чувствовала себя подлой предательницей и лицемерной стервой: не хотела прекращать многолетние отношения с Германом и необычную телефонную дружбу с принцем.

Рассчитывала сохранить обоих. Никто не требовал от неё выбора, стыдно было перед совестью, разглядевшей в ситуации двуличность. Если будущее у телефонного романа ещё неизвестно, а Герман, внезапно разглядевший в ней девушку, вот он рядом. Вдруг отказавшись от него, она вообще останется одна?

В душе поселилось давящее чувство вины. Герман точно не одобрил бы наличие Патрика в жизни Лёли. Да и Патрик, несмотря на то, что знал о существовании некого «козла», общался так, будто соперника не существует, симпатию демонстрировал искренне и беззастенчиво. Вот из-за этого было особенно стыдно.

Уже в раздевалке её красные босоножки были замечены и одобрены более опытными танцовщицами. Бессонная ночь и подавленное настроение не располагали к зажигательной бачате, но Лёля всё равно пришла в надежде получить свою дозу танцевальной психотерапии. В этот раз платья не подбирала, сразу надела первое попавшееся трикотажное, чуть расклешенное у колена, насыщенного сиреневого цвета.

Андрей бросил на Лёлю мимолётный взгляд, сразу понял, что ей требуется особое внимание и заряд энергии. Обнял её и похвалил новую обувь.

Не сговариваясь все заняли привычные места, негласно распределённые с прошлого занятия. Лёля огляделась, кивая новым знакомым. Черноглазого мужчины среди них не было. В сердце кольнуло разочарование, она не хотела останавливаться на размышлении: почему отсутствие Алика её расстраивает, отринула их рьяно, но полностью избавиться не смогла. То и дело сталкиваясь в зеркале с глазами Николая, ловила себя на мысли, что без Алика чего-то не хватает.

Во время изучения шагов перед зеркалом, Андрей весело улыбался, подбадривал и шутил, стараясь расшевелить Лёлю. Она усердно скалилась, демонстрируя весёлость, которую не чувствовала. Портить настроение кислой миной не хотелось, проще оказалось притворяться. Хорошо, что с детства она научилась носить заученную вежливую улыбку, сквозь которую никто не пытался разглядеть её истинное настроение.

К первому перерыву, Андрей уже успел потанцевать с двумя партнёршами. Остановив музыку, предупредил Лёлю, что она следующая.

Она испуганно замотала головой.

– Я же не умею. В лучшем случае ноги оттопчу.

Андрей искренне рассмеялся.

– К этому я уже привык. Он присел на подоконник рядом с Лёлей, сделал пару глотков из бутылки. – Главное ни о чём не думай, просто чувствуй, куда я буду вести и не сопротивляйся. Нет никаких правил: танцуй и получай удовольствие. Чтобы тебя сейчас не терзало, выкини это из головы.