Саркома

Операция по плану «Перехват» затянулась на трое суток. Находясь вместе с сотрудниками на

Чонгаре, я на этот период отвлекся от конфликта с Калачом. На ноги были подняты не только

сотрудники крымской милиции, но и подразделения внутренних войск, задействованы вертолеты.

Были проверены жилые микрорайоны в городах, поселках и селах, прочесаны леса, в том числе в

горных районах. Напряжение спало, когда из УВД поступила команда «Отбой!»

Преступник, а им оказался рецидивист-одиночка Максим Жеребый по кличке Копыто, оказавший

вооруженное сопротивление, был уничтожен в подвальном помещении одного из заброшенных

домов на окраине Симферополя.

32. Реакция на заявление

«Может, мне не следовало обострять отношения с Калачом? Подал бы рапорт и ушел тихо, без

скандала. А то ведь получится, что напоследок громко хлопнул дверью, — размышлял я, сидя за

столом в кабинете и, понимая, что скоро здесь появится другой замполит. — Поздно, Рубикон

перейден. Наверняка, мое письмо уже поступило в обком партии и ему дан ход. Итак, будь, что

будет. Без конфликтов, без врагов, как и без друзей, жизнь неинтересна».

Мои размышления прервал резкий телефонный звонок. По его звучанию понял, что

междугородка. Поднес трубку к лицу и услышал приятный женский голос:

— Вадим Андреевич?

— Да, — отозвался я.

— Добрый день.

—Добрый…

—Вам звонят из приемной областной комиссии партийного контроля по поводу письма.

— Но ведь я обращался к первому секретарю обкома Макарцу?

— Он передал письмо на рассмотрение комиссии. Будьте добры, сегодня к пятнадцати часам вам

следует прибыть на беседу к председателю комиссии Семену Васильевичу Киселю. Явка

обязательна.

— Хорошо, — ответил я и подумал. — Колесо завертелось, теперь только вперед». Положил

трубку на рычаг аппарата и взглянул на часы: 11.47. Решил о своем срочном убытии в

Симферополь Калача не информировать. Перекушу в привокзальном кафе «Чебуреки» и через

пару часов электричка домчит меня до областного центра. Каков он из себя этот Кисель? Если

честный и принципиальный партработник, то найду с ним общий язык, а, если канцелярская крыса

станет выгораживать транжиру казенных денег, то мои усилия будут тщетны? Придется

обращаться в ЦК или в газету «Правда».

В электричке, дабы отвлечься от тягостных мыслей, я углубился в чтение книги Анатолия

Безуглова и Юрия Кларова «Конец Хитрова рынка». Роман захватил мое воображение

достоверностью описываемых событий в суровые 20-е годы становления Советской власти,

борьбы сотрудников МУРа с бандитами. Лишь во время остановки на станции Остряково, оторвал

взгляд от страницы. Обозрел перрон и снова погрузился в тревожный мир литературных героев.

Чтение подействовало, словно бальзам на раны, успокоило, добавило уверенности в правоте дела.

От вокзала на троллейбусе №8 доехал до центра Симферополя, где поблизости от здания обкома

партии в доме политпросвещения на улице Пушкина располагались кабинеты сотрудников

комиссии партийного контроля. Зашел в приемную, представился. Женщина-секретарь со

сдержанной улыбкой сказала:

— Проходите в кабинет, Семен Васильевич вас ждет.

По тембру и интонации голоса понял, что именно она по телефону пригласила меня на беседу.

Кивнул ей в знак благодарности. Открыл массивную с резной ручкой дверь и вошел в кабинет.

Паркет был покрыт мягким темно-зеленого цвета паласом. Мужчина среднего роста, с крупной

залысиной на голове, примерно пятидесяти пяти лет от роду в добротном костюме-тройке

стального цвета и галстуке. Он жестом пригласил присесть за стол. Внимательно поглядел на

меня слегка выпуклыми за стеклами очков глазами и сообщил:

— Виктор Сергеевич поручил мне разобраться с фактами, изложенными в вашем письме.

Конечно, неприятно, даже чуждо, когда один коммунист обвиняет другого, причем своего

начальника, старшего по званию в злоупотреблениях служебным положением, растрате

финансов…

— Мне, что же, следовало молчать, не рыпаться, делать вид, что ничего не происходит. Милиция, прокуратура привлекают людей за кражи на суммы в 50 и более рублей, а здесь хищения на

десятки тысяч.

— Успокойтесь, мне понятно ваше возмущение, — произнес Кисель и попенял. — Прежде, чем

обратиться в обком партии, следовало на правах замполита поговорить с Калачом, указать ему на

ошибки, убедить в целесообразности экономии средств.

— Обращался и не один раз, взывал к его партийной совести и чести. Бесполезно, как об стенку

горохом. Считает, что ему все позволено, мол, заслужил право на личную баню-сауну и гараж.

— Вадим Андреевич, почему не обратились к секретарю райкома, курирующему деятельность

административных органов, в том числе милиции?

— Секретарь Коновал предпочел не вмешиваться в дела милицейского ведомства. Не хочет

портить отношения с Калачом. В городе среди начальства царит круговая порука.

— Для такого обвинения нужны доказательства, — хмуро заметил Семен Васильевич. — Будьте

корректны, сдержаны в своих предположениях, не вешайте ярлыки, ведь за клевету можете

получить взыскание.

— Я не нашел понимания в райкоме партии, поэтому обратился в обком, хотя мог бы написать