Саша Чёрный

Ночь идет. Часы над полкой
Миг за мигом гонят в вечность.
За окном бормочет ветер.
Безответственный дурак…
Хоть бы дьявол из камина
В этот час пустынный вылез.
Чем гонять над Сеной тучи.
Головой ныряя в мрак…
Я б ему, бродяге злому,
Звонко «Демона» прочел бы —
И зрачки б его сверкали.
Как зарницы, из-под век.
Нет — так нет. Паркет да стены.
Посреди коробки тесной.
Словно ерш на сковородке.
Обалделый человек…

Перед пестрой книжной полкой

Всё качаешься и смотришь:
Чью бы тень из склепа вызвать
В этот поздний мутный час?
Гейне — Герцена — Шекспира?
Но они уж всё сказали
И ни слова, ни полслова
Не ответят мне сейчас.
Что ж в чужой тоске купаться?
И своя дошла до горла…
Лучше взять кота под мышку
И по комнате шагать.
Счастлив ты, ворчун бездумный.
Мир твой крохотный уютен:
Ночью — джунгли коридора.
Днем — пушистая кровать.
Никогда у лукоморья
Не кружись, толстяк, вкруг дуба, —
Эти сказки и баллады
До добра не доведут…

Вдруг очнешься: глушь и холод,

Цепь на шее всё короче,
И вокруг кольцом собаки…
Чуть споткнешься — и капут.

Январь 1931

ПАРИЖСКИЕ ЧАСТУШКИ