Сатурналии

Азии, хотя установлено, что морская вода втекает в Понт, [но] из Понта не вытекает. (35) Ведь проход, который только один [позволяет] переправлять в наши моря воды, принятые из Океана, находится в Гадитанском проливе, разделяющем Испанию и Африку. И без сомнения, именно течение [вод] вдоль испанского и галльского берега переносит [их] в Тирренское море, оттуда создает Адриатическое море, из которого [вода] направляется направо в Парфянское [море], налево - в Ионическое и прямо - в Эгейское и таким образом поступает в Понт.

(36) Так в чем же причина [того], что воды потоками вытекают из Понта, хотя Поит принимает извне втекающие воды? Впрочем, и та и другая причина установлена. Ибо вовне вытекает [вода с] поверхности Понта из-за [тех] обильных вод, которые, будучи пресными, вытекают из земли; внутрь же направляется течение нижних [вод]. (37) Откуда признано, что [все] плавающее, каковое, как я выше сказал, бросают в Понт, изгоняется вовне; но если бы упал [каменный] столб, [то] он возвышался [бы] внутри [вод Понта]. И многократно, согласно опыту, одобрено то, что нечто очень тяжелое на дне Пропонтиды загоняется в глубины Понта".

(38) "Прибавив [еще вот] это одно обращение [к тебе] за советом, я [уже] замолчу. [Скажи], почему все сладкое кажется гораздо слаще, когда оно холодное, чем [в том случае], если бы оно было теплым?"

Дисарий ответил: "Тепло сковывает чувства, и жар препятствует вкусовым ощущениям языка. Потому, вследствие наступившего прежде раздражения рта [теплом], исключается удовольствие [от сладкого]. Потому что только тогда, когда отсутствует вредное действие тепла, язык, благодаря неповрежденному чувству приятного, может вопринять сладость как свою награду. Кроме того, сладкий сок из-за тепла не без ущерба [для себя] проникает в полости кишок, и потому вред уменьшает наслаждение [сладким]".

(13 , 1) [Тут] поднялся Хор и говорит: "Хотя Авиен много спрашивал о питье и еде, но намеренно или по забывчивости, я не знаю, пропущено нечто весьма важное: почему голодные больше испытывают жажду, чем хотят есть. Объясни нам, Дисарий, это для всех, если желаешь".

(2) И тот говорит: "Ты, Хор, спросил об обстоятельстве, достойном разбора, но смысл которого ясен. Ведь хотя живое существо состоит из различных первоначал, из [всех] них, образующих тело, есть одно, которое ищет себе либо единственное, либо, помимо прочего, наиболее подходящее пропитание. Я говорю о тепле, которое заставляет служить себе жидкость. (3) В отношении самих четырех первоначал вне [человека] мы ясно видим, что ни вода, ни воздух, ни земля не требуют чего-либо, чтобы питаться или чтобы истребить, и не причиняют никакого вреда соседним или близлежащим к ним вещам. Только огонь вследствие постоянного желания питаться уничтожает [все], что ни настигает. (4) Понаблюдай и за детьми раннего возраста. Насколько [много] они потребляют пищи из-за [своей] безмерной теплоты! И, напротив, вспомни о стариках, что легко переносят голод, как бы истребив в самих [себе] тепло, которое обыкновенно возрождается при питании.

Впрочем, и средний возраст с желанием набрасывается на пищу, если увеличил в себе природное тепло благодаря многочисленным упражнениям. Давайте учтем и лишенных крови живых существ, которые не ищут никакой пищи из-за недостатка тепла.

(5) Итак, если тепло всегда пребывает в [состоянии] влечения [к пиите], а жидкость - это собственно пища тепла, то когда по причине телесного голода отыскивают нужное нам питание, прежде всего требует своего тепло. Приняв ее, тепло целиком возрождается и более терпеливо ждет плотной пищи".

(6) Когда это было сказано, Авиен поднял со стола кольцо, которое неожиданно спало у пего с мизинца правой руки, и так как присутствующие спросили [его], почему он предпочел надеть его на другую руку и палец, не предназначенные для его ношения, показал левую руку, сильно опухшую из-за раны. (7) Отсюда у Хора возник повод для вопроса, и он говорит: "Скажи, Дисарий, - ибо любое состояние тела доступно для понимания врача, а ты изучил [всю эту] науку даже более того, чем требует врачевание, - скажи, я говорю, почему, согласно общему убеждению, кольцо нужно надевать на палец, соседний с маленьким - его еще называют безымянным, - и преимущественно на левую руку?"

(8) И Дисарий [ответил]: "По этому самому вопросу дошло до нас из Египта некое мнение, в отношении которого я колебался, называть ли [его] вымыслом или истинным суждением. Но потом, посоветовавшись с книгами анатомов, я открыл истину, что некая жила, исходящая из сердца, идет дальше вплоть до пальца левой руки, ближашсго к маленькому, и там закапчивается, сплетаясь с другими жилами этого же пальца. И потому древние решили, чтобы кольцо словно венец охватывало палец".