Савмак. Пенталогия (СИ)

  В крепости Тафр, в которой жили с семьями шесть сотен сайев, стороживших единственный удобный проход на Таврийский полуостров, перегороженный в самом узком месте глубоким рвом, высоким валом и каменной стеной, царский поезд дожидался посланец царя роксолан Тасия - сына прежнего царя Гатала, внука знаменитой царицы Амаги. Он сообщил царевичам, что владыка роксолан, желая отдать прощальный поклон своему старшему другу Скилуру и тётушке Аттале, ждёт их возле Каменной могилы.

  Миновав узкий длинный перешеек между Каркинитским заливом Эвксина и солёными Гнилыми озёрами, царский поезд выкатился в ровную, как ковёр, малотравную, маловодную степь Северной Скифии и повернул на восход.

  На третий день, под вечер, впереди показался на плоской равнине одинокий каменный бугор, напоминающий издали панцирь вылезшей из реки погреться на солнышке громадной черепахи. По скифским преданьям богатырь Таргитай схоронил здесь в песчаном кургане поверженного им огнедышащего крылатого змея-дракона, лютого пожирателя людей, придавил сверху огромными, неподъёмными камнями и запечатал на веки вечные таинственными знаками-тамгами.

  Слева от могилы, на некотором удалении вились к низким, окрашенным в закатный багрянец облакам сизые дымки большого стойбища. Подъехав ближе, скифы увидели на лугу за неширокой, поросшей густыми высокими травами и кустами рекой, разделившей своими светлыми водами Великую степь между скифами и роксоланами, освещённый вечерними кострами кочевой табор роксолан, составленный, как обычно, из внешнего кольца островерхих шатров, внутреннего кольца женских кибиток и большого царского шатра в середине.

  Приказав ставить свой табор напротив табора роксолан, в сотне шагов севернее Каменной могилы, сыновья Скилура с десятком вождей и всей своей многочисленной роднёй поехали к реке, куда с другой стороны подъезжали шагом сотни полторы всадников в полыхающих червлёным золотом острых шапках и одеждах, с развевающимся над ними многохвостым царским бунчуком. Рядом с широкоплечим крепышом-бунчужным скифы без труда опознали 52-летнего царя Тасия и трёх его сыновей: 30-летнего Медосакка, 27-летнего Скифарба и 22-летнего Гатала. Но не они, а семь ехавших бок о бок с ними женщин в высоких, отороченных тёмным мехом островерхих колпаках, с ниспадавшими на плечи тонкими цветными накидками, сразу приковали к своим ладным фигуркам и прелестным личикам жадные взгляды скифов, встречавших дорогих гостей на правом берегу реки.

  То были жена Тасия, царица Плина, жёны его сыновей и три незамужних младших дочери царя роксолан. Обычай дозволял сарматам иметь только одну законную жену (хоть никто не возбранял им иметь сколь угодно наложниц). Как и мужчины, роксоланки были вооружены акинаками и луками в горитах с богатой отделкой, а уздечки и нагрудные шлеи их коней (кроме двух младших дочерей) украшали оправленные в золото кисти из красных, чёрных и жёлтых волос собственноручно убитых врагов. В отличие от скромных скифских женщин, занятых домашним хозяйством и рабски покорных от колыбели до могилы своим отцам, мужьям и взрослым сыновьям, гордые сарматки держались со своими мужчинами на равных.

  Когда роксоланы стали выезжать, не замочив ног, из неглубокой в этом месте реки на скифский берег, встречавшие их скифы сочли неудобным и дальше воровато пялиться на женщин и обратили свои взоры на Тасия.

  На узком медно-красном от степного горячего солнца и ветра лице царя роксолан уже явственно проступили признаки незаметно подкравшейся старости: на высоком лбу и впалых щеках пролегли глубокие борозды морщин, под узкими азиатскими глазами набрякли свинцово-тёмные мешки, в тёмно-каштановых усах и ниспадающей широким клином на впалую грудь бороде всё заметнее проступала серебристая паутина.

  Тасий остановил коня за пять шагов до старших скифских царевичей, восседавших на темномастых конях чуть впереди остальных. Разом с царём натянули поводья и все его спутники.

  Марепсемис, как старший в роду, приветствовал владыку роксолан, приходившегося ему по матери двоюродным братом, его супругу, сыновей, дочерей и всех его спутников на скифской земле. Тасий в ответ высказал сынам и всем родичам Скилура сочувствие и печаль всех роксолан из-за того, что их великий отец и царица Аттала решили покинуть Землю и отправиться на Небо к пращурам. Скифы и роксоланы, приложив ладони к сердцу, обменялись церемонными поклонами, после чего скифы развернули коней и, смешавшись с роксоланской роднёй, поехали медленным шагом к разгоравшимся в сотне шагов от берега кострам своего походного табора.