Савмак. Пенталогия (СИ)

  В полуденной стороне, между утопающими в камышах близ Харака устьями речки Таваны и Коровьего ручья, торчали на зелёном лугу круглые серые шапки Двух Братьев. Приплюснутая макушка Младшего была пуста. Ступенчатые склоны Старшего, лежавшего на полтыщи шагов дальше, венчала отвесная, плоская, как женский убрус, скала высотой в 10-12 локтей, на которой грелось на утреннем солнышке больше десятка чёрных "мурашек". Туда можно было забраться с риском для жизни лишь в одном месте - по узкой расщелине на южной стороне, что было одной из излюбленных забав мальчишек-напитов, желавших показать друг другу свою смелость и ловкость. Внизу, вокруг обоих холмов колыхалась, словно камыш на ветру, тёмная масса всадников с копьями.

  - Сегодня мы наконец станем настоящими воинами! - обратил Сакдарис загоревшиеся восторгом глаза к двоюродному брату. - Ну, что - погнали? - и первым нырнул в открытый лаз.

  - Наверх за ними мы не полезем, - сказал негромко Савмак, тронув от башни на Ворона. - Подождём, пока они сами к нам спустятся. Они и так уже убили наших достаточно - хватит! Думаю, дольше двух-трёх дней они не продержатся.

  Какое-то время Сакдарис молча ехал шагом колено в колено с Савмаком. Наконец ответил:

  - Эх! А так хотелось поучаствовать в выборах нового царя!.. Но ты прав - на Старшем Брате нам их не взять...

  Выехав на площадь перед Верхними воротами, они увидели, что со своих дворов выезжают верхами в длиннополых дорожных кафтанах Матасия, Зорсина и Мирсина с одной стороны, Скилона, Тойбула и Иресмея - с другой. Поймав удивлённый взгляд Савмака, Зорсина пояснила, что они должны проститься с погибшими вчера в пригороде напитами. Савмаку показалось, что голос матери прозвучал с упрёком, а в её строгом взгляде видится укор. Он поспешил виновато отвести глаза, чувствуя, как по лицу его вновь растекается огнём жаркая краска стыда.

  Пристроившись за сыновьями, женщины порысили к Нижним воротам, где их поджидали охранники юного вождя. Спустившись с холма к дороге, женщины повернули в селение, а Савмак, перемахнув через ручей, помчал со своим отрядом к Двум Братьям напрямик через смоченный обильной росою луг, на котором ещё вчера пировало вокруг золотой повозки Скилура бесчисленное скифское войско.

  Подъехав ближе, Савмак увидел, что у холмов собрались уже чуть не все жители Таваны. Особенно жаждали расправы над угодившими в западню таврами родичи убитых ими минувшей ночью поселян, которых молодые воины во главе с Ишпакаем с трудом удерживали от попыток первыми ринуться на штурм Старшего Брата ещё до приезда Савмака. Что до меньшего холма, то с рассветом все убедились, что на нём врагов нет, и десятки подростков тотчас взяли штурмом лучшие места на его куполовидной макушке.

  Прискакав к подножью Старшего Брата, вокруг которого тесно сомкнули ряды три сотни вооружённых всадников, Савмак первым делом спросил у выехавшего навстречу Ишпакая, уже украсившего уздечку длинным тёмно-коричневым пасмом волос, срезанным с вражеской головы вместе с изрядным куском кожи, здесь ли Канит и Апафирс. Ишпакай ответил, что с утра они ему на глаза не попадались. По рядам тотчас облетели вокруг горы их имена, но ни тот, ни другой на зов не откликнулся. Савмак ещё больше потемнел лицом, поняв, что живым ему младшего брата больше не видать. Рядом с ним растерянно прикусил нижнюю губу Сакдарис, до сей минуты беспечно гнавший от себя мысль, что с Апафирсом и Канитом могла случиться беда.

  Жители Таваны столпились по большей части между двумя холмами. Несколько десятков стоявших впереди мужчин и юношей, завидев сына вождя, принялись размахивать над головами копьями, топорами и ножами, громко требуя пропустить их к горе. Услышав их крики, Савмак тронул пятками коня и подъехал к ним вплотную, сопровождаемый по бокам Ишпакаем и Сакдарисом. Несколько поубавив тон, они попросили дозволить им самим отомстить разбойникам за гибель родных. Вскинув над головой правую руку с висящей на запястье костяной плетью - той самой, которой он недавно геройски убил огромного чёрного волка, Савмак дождался тишины и громко объявил, что никакого штурма не будет.

  - Никто на гору не полезет. Засевших там тавров будем брать измором, а это дело долгое, так что ступайте по домам и займитесь своими делами, - не терпящим возражений тоном приказал Савмак. Медленно развернув коня, он вернулся шагом к своим заметно приунывшим от такого его решения воинам.