Савмак. Пенталогия (СИ)

  Дионисий отмотал верхнюю часть свитка и, ещё раз грустно вздохнув, зачитал количество съеденного за это время войском скота, зерна, круп, соли, сыра, лука, чеснока, выпитого бузата, пива и вина. И это - не считая огромных затрат на угощение войска и народа в предыдущие дни!

  Дионисий смотал папирус, бросил его в свой "колчан" и вынул оттуда другой свиток, с окрашенным в золотой цвет сердечником.

  - А этот свиток предназначен для учёта захваченных на войне пленников, скота и прочей добычи. И здесь, - Дионисий раскрутил и показал царю и остальным начало свитка, - до сих пор нет ни одной записи.

  - Наша добыча лежит за стенами Феодосии, - сказал Иненсимей. - Вопрос в том, как её взять.

  Аккуратно свернув свиток, Дионисий бросил его в тубу, закрыл плотно подогнанной водонепроницаемой крышкой и застегнул продетой в кожаное ушко крошечной серебряной пантерой.

  - Есть один способ.

  - Какой? - живо спросил Палак, подавшись от стены на край ложа и впившись в Дионисия вспыхнувшими надеждой глазами.

  - Конечно, если сжечь дотла всю феодосийскую хору, как предлагает царевич Эминак, зрелище выйдет впечатляющее, - молвил задумчиво Дионисий. - Этим мы нанесём феодосийцам жестокий урон. Только ведь для нас от этого не будет ровно никакой пользы. Что наши воины подумают о своём царе, вернувшись домой с войны без всякой добычи?

  - Дионисий предлагает взять с феодосийцев выкуп за то, что мы не станем жечь их усадьбы! - выпалил Главк самую суть, не вытерпев блужданий старшего брата долгими окольными путями.

  - А-а, - разочарованно протянул Палак и опять откинулся спиной на подушки, заложил руки за голову и уставился в потолок.

  - Лучше получить хоть что-то, чем уйти ни с чем, - поспешил разъяснить свою мысль Дионисий. - Уверен, феодосийцы с тяжёлым сердцем глядели на сегодняшний пожар, и мы выбьем с них хорошую цену за то, чтобы их усадьбы, сады и виноградники не обратились в пепел!

  - Сколько, ты думаешь, они могут заплатить? - не меняя положения, поинтересовался Палак.

  - Полагаю... - Дионисий ненадолго задумался, - талант золота они дадут. Это с лихвой покроет все наши расходы.

  - Надо потребовать два, а то и все три таланта, - предложил Иненсимей. - Вдруг согласятся?

  - А ещё два-три таланта можно вытребовать с Перисада за то, что мы дадим ему мир и вернём захваченные нами земли сатавкам, - подсказал Симах.

  - Точно! - обрадовано ударил себя ладонью по согнутому колену Главк.

  - А нужно ли нам возвращать завоёванные земли? - повернув голову, усомнился Палак. - Хору феодосийцам я, так и быть, верну, а нашей границей с Боспором отныне будет Длинная стена.

  - Но без этих земель боспорцы вряд ли согласятся на мир, - предположил Симах.

  - Тем лучше! Значит, будем воевать, пока Перисад не запросит мира! - воинственно воскликнул Палак.

  - Новые бесконечные расходы и никакой добычи, - вздохнул Дионисий. - А торговля с Боспором приносила нам немалый доход.

  - Да, Палак. Вожди и воины не хотят торчать под этими проклятыми стенами всю зиму, - веско поддержал казначея Иненсимей. - Я считаю - лучше взять золото и помириться. Чтоб всё было, как при Скилуре.

  - Ладно, - с неохотой уступил уговорам Палак. - Но только... я не буду первым просить мира. Мир всегда выпрашивает побеждённый!

  - Верно! Если мы первыми заговорим о мире - это сразу собьёт его цену, - тотчас согласился с царём Дионисий.

  - Поэтому мы с Симахом предлагаем ещё раз воспользоваться придумкой Марепсемиса - запустить в Феодосию стрелу с тайным посланием, якобы от кого-то из неапольских греков, - торопливо заговорил Главк. - Симах напишет кровью на лоскутке рубахи (чтоб было, как и в тот раз), что Палак собирается сжечь дотла всю хору...

  - И разрушить стену у реки, - добавил, привстав с подушек, Палак.

  - ... а в конце посоветует просить у Палака мира, - закончил послание Главк. - И если завтра феодосийцы не пришлют к нам переговорщиков, вечером начнём жечь усадьбы.

  - Тайную стрелу нельзя посылать средь бела дня, а ночью феодосийцы могут её не заметить, или она упадёт куда-нибудь на крышу, - возразил Дионисий. - Нужно поступить проще: как стемнеет, я пошлю к городской стене одного из моих писарей и велю ему сообщить феодосийцам о наших планах.

  - Хорошо, так и сделаем, - согласился Палак.

  После ужина в тесном семейном кругу Левкон, Лесподий, Мелиада, Делиад и Хрисалиск, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись по своим комнатам. В первый же вечер по приезде в Феодосию Левкон отказался от роскошных покоев в царском дворце на Акрополе, поселившись со своим рабом Дидимом в одной из гостевых комнат хрисалисковой усадьбы - поближе к выходу.