Савмак. Пенталогия (СИ)

  - Дед! Ты что, хочешь, чтоб надо мной смеялись все соматофилаки? - сердито прошипел Делиад. - Сам дойду! Не беспокойся обо мне, ступай по своим делам!

  Подождав, пока его внук скрылся за колоннадой пропилона, старик неторопливо зашагал к центральной продольной улице вместе с несшим в нескольких шагах позади его простой деревянный дифр немолодым, но всё ещё крепким рабом.

  Четверть часа спустя Делиад прихромал на конюшню со двора с белыми повязками на левом локте и колене и суровой решимостью на лице.

  -Эй, Аорс! Прикажи-ка вывести наружу скифского вороного! - велел он тотчас возникшему перед ним конюшему.

  - Прости, хозяин, но я не могу нарушить запрет твоего деда.

  - Не бойся, Аорс, я не собираюсь на него садиться. Я лишь немного поучу эту тварь повиновению.

  Конюший кивнул конюху, и через полминуты тот вывел на пару с Ашвином Ворона из конюшни и привязал согласно желанию Делиада его повод покороче к тянувшейся по обе стороны ворот вдоль стены коновязи.

  - Только не по морде, - попросил Аорс, подавая плеть жаждущему отмщения юноше. - Не дай бог, выбьешь ему глаз.

  - Ладно, - согласился Делиад, скривив рот в жестокой ухмылке.

  В этот момент на ведущей к усадьбе улице послышался дробный цокот копыт, и из-за угла на светло-гнедой с белым носом кобыле рысью выехал Ламах.

  Нагнав номарха Лесподия в створе Больших ворот, он передал ему просьбу Делиада остаться сегодня дома из-за внезапного недомогания. Приказав телохранителям во главе с Никием отстать, Лесподий обеспокоенно спросил, что случилось.

  - Ничего страшного, номарх, - заверил Ламах. - Жеребец оказался с норовом, взбрыкнул, и Делиад не удержался в седле. Но упал он очень удачно, отделался только ссадинами на колене, локте и подбородке. Хрисалиск отправил его к врачу и велел остаться сегодня дома... Если позволишь, номарх, я бы попробовал укротить этого дикаря к приезду царевича, - попросил Ламах, решив не упускать подвернувшийся случай выслужиться перед высоким начальством.

  - Хорошо, декеарх, попробуй, - дозволил успокоенный насчёт сына номарх.

  - Погоди, гекатонтарх! - остановил Ламах своего изготовившегося обрушить на непокорного жеребца первый размашистый удар командира.

  - Я хочу предложить тебе кое-что получше, - добавил он, соскакивая с коня около Делиада.

  По указке Ламаха рабы-конюхи выкатили в проулок из соседнего с конюшней сарая одну из стоявших там телег и впрягли в неё слева его гнедую нерассёдланную кобылу, а справа - Ворона, на спине которого опять закрепили седло. Ламах, сев на облучок, взял в руки ременные вожжи; Делиад, по-прежнему, не расстававшийся с заплетенной множеством жёстких узелков треххвостой плетью Аорса, расположился справа от него - напротив вороного.

  Как только конюхи затянули на вороном подпругу, Ламах взмахнул вожжами:

  - Н-но, пошли!

  Гнедая кобыла послушно рванула постромки, увлекая за собой вороного. Выкатив рысцой на перекрёсток, декеарх свернул к Малым воротам. Выехав из города, Ламах повернул направо и натянул вожжи.

  - Что ж, в упряжке он послушен, это уже неплохо, - сказал Ламах, передавая вожжи Делиаду. - Не знаю, какая муха его укусила, когда ты на него сел.

  Ламах прыгнул с передка телеги на круп кобылы, оттуда перебрался в седло. Делиад погнал упряжку по огибающей городскую стену дороге - сперва рысью, затем галопом. Вороной спокойно скакал рядом с восседавшим на спине гнедой кобылы всадником. Доскакав так до Деметриных ворот, Делиад по просьбе Ламаха остановил упряжку на перекрёстке.

  Став на дышло, декеарх пересел на вороного, но, едва почувствовав на спине его вес, жеребец гневно заржал и попытался вскинуться на дыбы, обрывая упряжь, а когда это не удалось, принялся отбивать задом, пытаясь во что бы то ни стало сбросить с себя чужака. Ламах был к этому готов: вцепившись левой рукой в гриву, а правой в высокую заднюю луку седла, он обхватил сильными ногами шею вороного. Так он минуты две-три скакал на конской холке, тщётно пытаясь успокоить бесновавшегося жеребца ласковыми словами, в то время как Делиад изо всех сил натягивал вожжи. Наконец Ламах отпустил седло и ловко соскочил с жеребца на правую сторону.

  Добившись своего, Ворон пару раз победно мотнул вверх-вниз головой на гордо вскинутой шее и успокоился. Зайдя спереди, Ламах недобро поглядел в злые глаза жеребца.

  - Значит, не хочешь по-хорошему, да?.. Ну, что ж, глупая ты скотина, тогда будет по-плохому.