Савмак. Пенталогия (СИ)

  Посчитав, что тусклого света спрятавшегося в облаках солнца из раскрытой настежь двери и узкого оконца над дверью в комнате недостаточно, Исарх послал рабов в соседние комнаты за светильниками. Расставив их вокруг стоящей в центре комнаты софы, сириец разрезал тонким длинным ножом левую штанину и скифик декеарха. Снять даже распоротый скифик оказалось непросто и весьма болезненно: голень и стопа сильно распухли. Осмотрев и осторожно ощупав больное место (Ламах тихо зарычал сквозь плотно стиснутые зубы), Исарх покачал головой. Кожа посинела, но была цела; чуть выше щиколотки на ней до сих пор была видна широкая вмятина от проехавшихся по ней колёс. Протерев воспалённую кожу остро пахнущей лекарственными травами настойкой из алебастрового флакона, сириец соединил наощупь сломанную кость. Молодой раб, отданный предусмотрительным Хрисалиском ему в помощники и ученики, приставил к голени две гладко обструганные дощечки, имевшиеся в медицинском сундуке для таких случаев, и накрепко примотал их к ноге полосками белой льняной ткани.

  - Надо бы вырезать для него в саду или где-нибудь за городом пару костылей, - сказал Исарх Делиаду, наблюдавшему за лечением, повиснув на плечах державших светильники над софой рабов. - На свою левую ногу он не сможет стать ещё долго.

  - Пакор, прикажи Зелаху, пусть сегодня же поможет Гарпалу найти в саду подходящие ветки, - приказал Делиад находившемуся здесь же в комнате домашнему епископу. (Зелах был старый раб-садовник, ухаживавший за обширным усадебным парком, Гарпалом звали помощника Исарха.)

  - Слушаюсь, хозяин, - поклонился Пакор.

  - Думаю, что мне тоже понадобится один из дедовых посохов, - обратился Делиад к Исарху. - Большой палец болит всё сильнее.

  - Чуть позже я приготовлю для вас снадобье, которое утишит боль, - пообещал сириец. - А сейчас давай осмотрим твою ступню, господин.

  Делиад плюхнулся на стоявшее у стены кресло и протянул левую ногу присевшему перед ним на разостланную на полу шерстистую шкуру дикого вепря врачу. Осторожно стянув красивый сафьяновый, обшитый внутри тёплым беличьим мехом скифик, Исарх внимательно осмотрел и ощупал три разбухших, синюшных пальца, на которые пришёлся удар копыта.

  - Все в порядке, господин! Все косточки целы. Надо подержать ступню в холодной воде, и через два-три дня будешь ходить и бегать, как прежде, - успокоил Исарх.

  Пожав на прощанье руку Ламаху, которого рабы тем временем, раздев до нижней туники, переложили с софы на кровать, Делиад приказал Пакору оставить в его комнате для услуг одного из рабов.

  - А лучше бы рабыню, - попросил Ламах.

  Коротко хохотнув, Делиад велел епископу привести в комнату Ламаха всех не занятых рабынь: пусть он сам выберет двоих на свой вкус, которые будут по очереди ему прислуживать.

  - Слушаюсь, господин, - поклонился Пакор, недовольно подумав, не слишком ли много чести для какого-то декеарха.

  Трое рабов отнесли Делиада в кресле в его спальню на втором этаже, где его вскоре навестила мать, успевшая подробно расспросить Исарха о состоянии сына. Она застала Делиада сидящим в кресле посреди комнаты. Его левая ступня была погружена в серебряный тазик с холодной водой. На правом подлокотнике примостилась чернокудрая рабыня Гекуба, которую юноша целовал в обнажённую грудь, тиская правой рукой под короткой туникой её круглые ягодицы, в то время как она, нежно обнимая его одной рукой за шею, другой расчёсывала черепаховым гребнем спутанные тёмно-каштановые волны его волос. Левая рука Делиада оглаживала светловолосую голову стоявшей на коленях у подлокотника Геликоны, ласкавшей нежными ручками и язычком его торчащий между ногами "ствол".

  При внезапном появлении хозяйки рабыни вскочили и, склонившись в низком поклоне, отступили к стене. Делиад смущённо прикрыл своё "орудие", на которое прежде всего устремила с понимающей улыбкой свой взгляд его мать, краем туники. С нотками раздражения в голосе он заверил мать, что с ним всё в порядке: ну подумаешь, конь на ногу наступил! На неприятные расспросы Мелиады, опустившей, подойдя, глаза на его багровые пальцы в тазике для омовений, сильно ли болит, и как всё произошло, он отвечал коротко и с видимой неохотой, всячески давая понять, что хочет, чтобы мать как можно скорее покинула его покои.

  - Ну, выздоравливай, мой золотой! Не буду тебе мешать, - сказала Мелиада через минуту. Вздохнув, она поцеловала сына в волосы над лбом и, сопровождаемая свитой из четырёх рабынь, величаво удалилась в свои уютные покои, не часто покидаемые ею с наступлением холодов, оставив после себя густой, возбуждающий мужские желания аромат аравийских благовоний. Делиад жестами обеих рук призвал Геликону и Гекубу занять прежние места у его кресла, что те незамедлительно и сделали, с игривыми смешками и обольстительными улыбками на очаровательных личиках.

  Долгожданный гонец царевича Левкона появился у Северных ворот под вечер второго дня. Спрямляя путь, он свернул за рекой Бик к стоявшей особняком близ моря Столовой горе и проехал к воротам правым берегом Истрианы под самой защитной стеной.