Читаем Сборник избранных статей полностью

Значимой является первая глава, обогащающая представления о культурном пространстве в контексте концепций культуры. В научной литературе по теории культуры А. В. Соколов обнаружил пять «отправных точек», соответствующих различным концепциям культуры – социоатрибутивной, духовно-смысловой, коммуникационно-семиотической, гуманистической, трансцендентной. Опираясь на работы Ю. М. Лотмана, Э. С. Маркаряна, А. Я. Флиера, М. А. Полякова и других ученых, А. В. Соколов охарактеризовал все названные концепции культуры и сделал вывод о том, что «библиосфера и инфосфера в качестве элементов культурного пространства занимают определенное место в структуре реальной социальной коммуникации», отметив при этом, что эта структура многомерна. Помимо культурологического деления по способу реализации на словесность, книжность, мультимедийность, она дифференцируется по видам социальных субъектов, уровням и формам взаимодействия между ними.

Исходя из общего определения смысловой социальной коммуникации, ученый сформулировал два основополагающих понятия теории коммуникации: «коммуникационная деятельность есть движение воплощенных в знаковой форме смыслов в социальном пространстве; социальная память есть движение воплощенных в знаковой форме смыслов в социальном времени» [4: 30].

Следует отметить достоинство этих дефиниций, демонстрирующих диалектическую взаимосвязь коммуникационной деятельности и социальной памяти. В качестве коммуникантов и реципиентов автор выделяет три субъекта, относящихся к разным уровням социальной структуры. Это индивидуальная социализированная личность, социальная группа и массовая совокупность. Социализация личности предполагает последовательное ее включение в коммуникационную деятельность. Автор обосновывает цели первичной и вторичной социализации. Так, целью первичной социализации является овладение ребенком навыком межличностного общения. Цель вторичной социализации: индивид должен стать полноценным членом общества. Составными частями данной социализации являются формирование самосознания и профессионализация. Для этого требуется обращение к массовой коммуникации, социальными институтами которой в наше время являются: общее образование, школа; искусство, художественная литература, фольклор; религия; средства массовой коммуникации, в том числе Интернет; учреждения культуры, включая публичные и универсальные библиотеки; службы маркетинговой коммуникации (реклама, связи с общественностью и т. п.); книгоиздательские и книготорговые фирмы.

Заметим, что современный профессионал должен обладать общекультурными, общепрофессиональными и профессиональными компетенциями, знаниями, умениями и навыками, а также профессиональной терминологией, приемами профессиональной коммуникации. К сожалению, автор не выразил своего отношения к компетентностному подходу в формировании личности профессионала. Он дает определение профессиональной коммуникации как специальной смысловой коммуникации, служащей для передачи профессиональных знаний и умений посредством искусственных знаковых систем. В современной системе образования большое внимание уделяется компетентностному подходу, на основе которого формируются знания, умения и навыки [5]. Хотелось бы видеть отношение автора к данному подходу. Вместе с тем А. В. Соколовым дан глубокий и разносторонний анализ социализации личности, сделан вывод о том, что «благодаря коммуникации происходит формирование личности, способной функционировать в пространствах современной культуры в качестве полноценного члена общества и сотрудника той или иной профессиональной группы» [4; 32].

Помимо социализированных личностей, в качестве субъектов социальной коммуникации автор называет коммуникабельные социальные группы, характеризует их специфические возможности и отвечает на вопрос: какие социальные группы можно считать коммуникабельными? В книге читатель найдет исчерпывающую информацию о микрокоммуникации. Автор обращает наше внимание на то, что процесс чтения можно рассматривать как процесс микрокоммуникации между автором и читателем, опосредованный книгой. Он отмечает: книга может служить либо гуманистической, либо технократической цели и оказывать соответствующее воздействие на сознание читателя. Поэтому задача человека читающего заключается в отборе тех книг, которые обогащают его личность, и в отказе от манипулятивных изданий. Образцом читательской деятельности, по мнению А. В. Соколова, может быть чтение философа гуманиста Мишеля Монтеня (1533–1592), о котором он поведал в своих знаменитых «Опытах» [6].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Люди и динозавры
Люди и динозавры

Сосуществовал ли человек с динозаврами? На конкретном археологическом, этнографическом и историческом материале авторы книги демонстрируют, что в культурах различных народов, зачастую разделенных огромными расстояниями и многими тысячелетиями, содержатся сходные представления и изобразительные мотивы, связанные с образами реликтовых чудовищ. Авторы обращают внимание читателя на многочисленные совпадения внешнего облика «мифологических» монстров с современными палеонтологическими реконструкциями некоторых разновидностей динозавров, якобы полностью вымерших еще до появления на Земле homo sapiens. Представленные в книге свидетельства говорят о том, что реликтовые чудовища не только существовали на протяжении всей известной истории человечества, но и определенным образом взаимодействовали с человеческим обществом. Следы таких взаимоотношений, варьирующихся от поддержания регулярных симбиотических связей до прямого физического противостояния, прослеживаются авторами в самых разных исторических культурах.

Алексей Юрьевич Комогорцев , Андрей Вячеславович Жуков , Николай Николаевич Непомнящий

Учебная и научная литература / Образование и наука / Альтернативные науки и научные теории
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней
История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Монументальный труд выдающегося британского военного историка — это портрет Севастополя в ракурсе истории войн на крымской земле. Начинаясь с самых истоков — с заселения этой территории в древности, со времен древнего Херсонеса и византийского Херсона, повествование охватывает период Крымского ханства, освещает Русско-турецкие войны 1686–1700, 1710–1711, 1735–1739, 1768–1774, 1787–1792, 1806–1812 и 1828–1829 гг. и отдельно фокусируется на присоединении Крыма к Российской империи в 1783 г., когда и был основан Севастополь и создан российский Черноморский флот. Подробно описаны бои и сражения Крымской войны 1853–1856 гг. с последующим восстановлением Севастополя, Русско-турецкая война 1878–1879 гг. и Русско-японская 1904–1905 гг., революции 1905 и 1917 гг., сражения Первой мировой и Гражданской войн, красный террор в Крыму в 1920–1921 гг. Перед нами живо предстает Крым в годы Великой Отечественной войны, в период холодной войны и в постсоветское время. Завершает рассказ непростая тема вхождения Крыма вместе с Севастополем в состав России 18 марта 2014 г. после соответствующего референдума.Подкрепленная множеством цитат из архивных источников, а также ссылками на исследования других авторов, книга снабжена также графическими иллюстрациями и фотографиями, таблицами и картами и, несомненно, представит интерес для каждого, кто увлечен историей войн и историей России.«История Севастополя — сложный и трогательный рассказ о войне и мире, об изменениях в промышленности и в общественной жизни, о разрушениях, революции и восстановлении… В богатом прошлом [этого города] явственно видны свидетельства патриотического и революционного духа. Севастополь на протяжении двух столетий вдохновлял свой гарнизон, флот и жителей — и продолжает вдохновлять до сих пор». (Мунго Мелвин)

Мунго Мелвин

Военная документалистика и аналитика / Учебная и научная литература / Образование и наука
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование
Русский реализм XIX века. Общество, знание, повествование

Научная дискуссия о русском реализме, скомпрометированная советским литературоведением, прервалась в постсоветскую эпоху. В результате модернизация научного языка и адаптация новых академических трендов не затронули историю русской литературы XIX века. Авторы сборника, составленного по следам трех международных конференций, пытаются ответить на вопросы: как можно изучать реализм сегодня? Чем русские жанровые модели отличались от западноевропейских? Как наука и политэкономия влияли на прозу русских классиков? Почему, при всей радикальности взглядов на «женский вопрос», роль женщин-писательниц в развитии русского реализма оставалась весьма ограниченной? Возобновляя дискуссию о русском реализме как важнейшей «моделирующей системе» определенного этапа модерности, авторы рассматривают его сквозь призму социального воображаемого, экономики, эпистемологии XIX века и теории мимесиса, тем самым предлагая читателю широкий диапазон современных научных подходов к проблеме.

Алексей Владимирович Вдовин , Илья Клигер , Кирилл Осповат , Маргарита Вайсман

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука