Сборник летописей. Том III

Государь ислама, ‛да продлится навеки его владычество’, из совершенного правосудия устранил всякого рода мошенничество и необоснованные иски и воспретил казням и хатибам, которые не являются знатоками в законоведении, писать кабалэ и васикэ и приказал всем казиям писать кабалэ по одному способу, так чтобы совокупность относящихся к мусульманскому закону тонкостей была бы соблюдена, чтобы врата споров между людьми оставались заперты. Поскольку изъяснение этих дел написано в постановлениях и руководствах, то приводятся формы этих указов, чтобы стало известно, и речь не повторялась. Постановления и руководства эти следующие:

Указ о пожаловании достоинства казия, который дают казиям.

Указ о том, чтобы не разбирать иски тридцатилетней давности.

Указ о доказательстве [права] собственности продавца до продажи.

Указ о подтверждении прежних постановлений и изданий в развитие их дополнительных правил.

Руководство [для составления] васикэ, с которым согласились все современные имамы.

Списки каждого из упомянутых постановлений таковы, как они ниже приводятся.

Список с [формы] указа о пожаловании достоинства казия

Во имя бога милостивого, милосердного [во имя] могущества всевышнего господа и благоденствия мухаммеданской общины

Фирман султана Махмуд-Газана

|S 609| Да ведают баскак, мелик и лица, которые правят от нашего имени в таком-то владении, что такому-то мы пожаловали должность казия того владения и подчиненных ему местностей, дабы каждый случай, дело и важное обстоятельство, которое в этом владении имеет отношение к шар’у, докладывали бы ему, и он разрешал бы их и выносил окончательный приговор и тщательно оберегал бы имущество сирот и лиц, находящихся в отсутствии. И чтобы ни один человек, кроме него, кто бы он ни был, не вмешивался в его дела, чтобы ни одна душа не освобождала узника, которого он приговорит по закону к тюремному заключению, а люди, которые приставлены к большим и малым делам, имеющим отношение к шар’у, не поступали бы наперекор ему. Поскольку постановление великого указа Чингиз-хана таково, чтобы казии, ученые и потомки Али не давали калана и копчура, то [и] мы повелели, чтобы на основании этого решения они были свободны от повинностей, и с них не взимали бы денежного налога[805] и копчура, не брали с них перевозочных средств[806] и кормового довольствия[807] и в их дома не ставили на постой проезжих и гонцов. Вспомоществование ему [казию] из года в год платили бы без изъяна, как вошло в наказы[808] и реестры. Мы повелели, чтобы воевода владения наказывал всякого, кто пред лицом казия будет вести грубые речи, отвечать [непочтительно] и умалять его достоинство. Ни одна душа чтобы не приглашала к себе другого казия. Казий же, когда вынесет окончательный приговор по относящемуся к шариату делу, на основании того, что он дал судебное решение и письменное свидетельство,[809] пусть ни от кого ничего не взимает. Если он будет писать новое судебное решение, то согласно постановлению указа, [который] мы издали отдельно, пусть старые судебные решения представит к «чаше правосудия»[810], окунет в нее и смоет. Иски, которые не предъявляли в течение тридцати лет и старые судебные решения, вынесенные более тридцати лет тому назад, не разбирал бы, согласно постановлению указа и правил, которые мы по этому поводу издали отдельно. Если к нему принесут такие старые кабалэ, то пусть он не дает [их] противникам и тяжущимся, а смоет в «чаше правосудия». А еще не разбирал бы он иски по принуждению. Тому человеку, который свершит принуждение, пусть сбреют бороду, посадят его на вола, водят по городу и подвергнут строгому телесному наказанию. После этого пусть не пишут челобитную, а если напишут, то пусть [ее] не разбирают.

Далее, если два тяжущихся, которые идут к казию, придут под чьим-либо покровительством или приведут в Дом суда насильников, чтобы они им оказывали помощь, то казий должен не разбирать дела и иска до тех пор, пока они не выйдут из Дома суда и, разумеется, пока присутствуют покровители, [казий не должен] в их присутствии вести судебный допрос.

Далее, [в отношении] тяжб между двумя монголами или между монголом и мусульманином и [в отношении] других случаев, разрешить которые трудно, мы повелели, чтобы ежемесячно два раза в соборной мечети собирались на судебное разбирательство воеводы, мелики, битикчии, казии, потомки Али и ученые, сообща выслушивали бы иски и, установив по ним вину, разрешали бы [их] на основании постановлений шариата, писали бы записки и, составив судебный протокол, свидетельствовали бы его своими подписями, чтобы впоследствии ни у одной души не нашлось возможности порицать [решение] и [никто] не мог бы [его] объявить недействительным.