Сборник летописей. Том III

Путем исследования летописей и путем сравнения постигнутого разумом не остается скрыто, что никогда страны не были более опустошены, чем в эти годы, особенно те места, куда приходило монгольское войско, ибо со времени появления человека, ни одному государю не удалось покорить столько владений, сколько завоевал Чингиз-хан и его род, и столько народа, сколько они поубивали, никто не убил. То, что рассказывают о завоевании Александром многих стран, заключается в следующем. Он захватывал области и шел дальше и ни в одном месте не задерживался. Все местности, куда доходила молва об его приближении, быстро покорялись и подчинялись, вследствие его грозности и непреклонности. Жизнь его длилась тридцать шесть лет. На двадцать четвертом году он завоевал Иран и убил Дария. После этого он двенадцать лет воевал мир, и когда возвращался обратно, то скончался в пределах Вавилона. За эти двенадцать лет он захватил много стран, однако, поскольку он постоянно находился в пути и нигде не останавливался подолгу, они в его отсутствие опять восставали. Так как у него не было сына и потомства, царство не осталось за его родом, а он препоручил его диадохам,[1073] как об этом излагается в летописи о нем. Наоборот — Чингиз-хан. Он завоевывал не спеша и все всегда оставалось ему послушным и покорным. Его сыновья и потомки сохранили [завоеванное], прибрали к рукам и, как известно, сверх того покорили еще много стран. Во время завоевания владений [население] больших многолюдных городов и обширных областей до того подвергали избиению, что редко кто-либо оставался [в живых], подобно тому как было в Балхе, Шабургане, Таликане, Мерве, Серахсе, Герате, Туркестане, Рее, Хамадане, Куме, Исфагане, Мераге, Ардебиле, Берда‛, Гяндже, Багдаде, Мавсиле, Ирбиле и большей части областей, принадлежащих этим городам. В некоторых областях, вследствие того, что они были окраинами и по ним часто проходили войска, жители совершенно были перебиты или разбежались, и земли остались лежать втуне, вроде областей Уйгурии и прочих областей, ставших рубежом между кааном и Кайду, некоторых областей между Дербентом и Ширваном и части Абулустана, как Харран, Руха, Сарудж, Ракка и множество городов по эту и по ту сторону Ефрата, которые все разорены и брошены. А то, что пришло в запустение вследствие резни в других областях, вроде опустошенных земель Багдада и Азербайджана или разрушенных городов и деревень Туркестана, Иранской земли и Рума, которых люди воочию видят, это больше того, чему можно было бы указать границы. В общем, если произвести относительное сравнение, то окажется, что только одна десятая часть владений находится в цветущем состоянии, а все остальное в запустении. В последние времена никто совершенно и не желал привести его в благоустроенный вид. Если же изредка из любви к этому и начинали возводить здания в некоторых местах, подобно тому как Хулагу-хан, Абага-хан, Аргун-хан и Гейхату хотели выстроить несколько дворцов в Аладаге, Урмии, Сугурлуке, Седжасе, Хучане, Зенджане и Сарай-Мансурийе в Арране, привести в цветущий вид земли, или построить |S 678| какой-нибудь базар или город и его заселить, или провести оросительный проток, то из-за этого множество областей разорялось еще пуще, расходовались несметные средства и принудительно сгоняли множество ра’иятов из других областей на трудовую повинность.[1074] Но ни одно из мест не стало благоустроенным и [стройки] не доведены до конца, как мы сами воочию видим. Ясно, что если бы даже эти стройки были закончены, какое они составили бы [незначительное] количество, в сравнении с опустошенностью областей.