Сборник летописей. Том III

Во время наводки мостов государь приказал, чтобы их навели выше и ниже Багдада. Приготовив суда и поставив [на них] камнеметы, [на суда] посадили прикрытие, а Бука-Тимур с туманом войска засел на дороге из Мадаина в Басру, чтобы воспрепятствовать, если кто-либо ударится в бегство на судах. Когда борьба за Багдад ожесточилась и жителям [Багдада] пришлось туго, даватдар хотел было, сев на судно, бежать в Шиб, но когда он миновал Карьят-ал-Укаб, войско Бука-Тимура пустило в ход камни камнеметов, стрелы, бутыли [с горящей] нефтью[134] и захватило три судна, перебив людей. Даватдар, разбитый, бежал |A 201b, S 461| обратно [в Багдад]. Когда халиф был оповещен об этом обстоятельстве, он совсем отчаялся за Багдадское царство, не находил для себя убежища и приюта и сказал: «Я покоряюсь». Он выслал [к монголам] Фахр-ад-дина Дамгани и Ибн Дарнуша со скудными дарами на том основании, что если пошлет их множество, то это будет доказательством страха, и враг осмелеет. Хулагу-хан на них не обратил внимания, и они вернулись ни с чем. Во вторник, 29[135] числа месяца мухаррама [5 II] вышел средний сын халифа Абу-л-Фазл Абд-ар-рахман, а везир отправился в город. С Абу-л-Фазлом были сахиб-диван и несколько вельмож. Они доставили много добра, [однако] и оно тоже не было принято.

На другой день, последний день месяца мухаррама, вышли с ходатайством старший сын, везир и несколько приближенных [халифа], но пользы не было, и они вернулись в город. В сопровождении с ними Хулагу-хан отправил послами к халифу Насир-ад-дина Туси и некоего Айтимура. В первый день месяца сафара они вышли. Государь отправил в город Фахр-ад-дина Дамгани, который был сахиб-диваном, Ибн Джавзи и |A 202а, S 464| Ибн Дарнуша, чтобы они вывели Сулейман-шаха и даватдара. Чтобы их обнадежить, он выдал им ярлык и пайзу и сказал: «Воля халифа, ежели хочет пусть выходит, а ежели нет, пусть не является. Монгольское же войско до их выхода пусть постоянно [остается] на верху стены». В четверг, 1 числа месяца сафара, оба они вышли, но [Хулагу-хан] их снова отослал в город вывести своих приверженцев, чтобы они отправились в поход[136] на Миср и Сирию. Вместе с ними решило выйти багдадское войско, [и] безмерное число народу надеялось обрести спасение. Их разверстали по тысячам, сотням и десяткам [монгольского войска], и те их всех перебили. Те же, что остались в городе, разбежались, [попрятавшись] в подземелья и банные печи.

Несколько городских сановников вышли и просили пощады: «Люди-де совсем покорны, им бы пожаловали отсрочку, ибо халиф сыновей своих посылает и сам тоже явится». В это время Ханду-битикчию, одному из старших эмиров, попала в глаз стрела. Хулагу-хан очень рассвирепел и приказал поспешить взятием Багдада. Он повелел ходже Насир-ад-дину отправиться к Воротам Ристалища для [дарования] пощады народу.

Приступили к выводу жителей из города. В пятницу, 2 числа месяца сафара предали казни даватдара с подначальными людьми. Доставили Сулейман-шаха с семьюстами родичей и связанного по рукам спросили: «Поскольку ты был звездочетом и сведущ в злом и счастливом влиянии [звезд] небосклона, то отчего же ты не предвидел свой злой день и не посоветовал своему господину мирной стезею пойти к нам на служение». Сулейман-шах ответствовал: «Халиф был самовластен, звезды не сулили ему счастья, а он не слушал советов доброжелателей». Было повелено казнить его со всеми подначальными людьми и последователями. Эмира Хадждж-ад-дина,[137] сына старшего даватдара, тоже убили. Головы всех трех руками мелика Салиха сына Бадр-ад-дина Лу’лу отправили в Мавсиль. Бадр-ад-дин, который был дружен с Сулейман-шахом, заплакал, однако, из страха за жизнь, вздел на колья их головы. Когда халиф понял, что дело ускользнуло из рук, он призвал везира и спросил: «Как помочь этому делу?». В ответ [везир] прочел ему этот стих:

Стихи

‛Думают, что дело легко, тогда как

Оно меч, заостренный для встречи в бою.’

И ‛после разрушения Басры’[138] [халиф] со всеми тремя сыновьями, Абу-л-Фазлом Абд-ар-рахманом, Абу-л-Аббасом Ахмедом и Абу-л-Манакибом Мубареком вышел в воскресенье 4 числа месяца сафара лета 656 [10 II 1258]. С ним было три тысячи человек сейидов, имамов, казиев, вельмож и сановников города. Он повидал Хулагу-хана, и государь не проявил никакого гнева, а ласково и любезно расспросил [о здоровьи] в затем промолвил халифу: «Скажи, чтобы жители города сложили оружие и вышли, дабы мы произвели им счет». Халиф послал в город, чтобы кликнули клич сложить жителям оружие и выходить. Горожане толпами, сложив оружие, выходили, и монголы их убивали. Было повелено, чтобы халиф, [его] сыновья и родичи разбили шатры у ворот Кальваза, в лагере Китбука-нойона. К ним приставили нескольких монголов. Халиф уже воочию видел свою гибель и сожалел о своем неблагоразумии и что не слушал советов.