Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников

— В ноябре 1943 года недалеко от Пскова я участвовал в расстреле 120 мужчин и женщин. Лично я застрелил 5 или 15, не могу точно сказать.

— В январе 1944 года в деревнях между Псковом и Лугой я сжег 15—20 домов и расстрелял 40 или, может быть, 60 человек. Среди них были женщины и дети. Они не хотели покидать свои дома.

— В феврале 1944 года в районе Плюссы я участвовал в расстреле 80 человек.

— В марте 1944 года в совхозе «Андромер» мы сожгли 25 домов и расстреляли 40 мужчин и женщин. Там были также и крестьяне из местных колхозов, которые не хотели покидать свои дома. Я лично убил там только 4 человек, потому что был занят — угонял скот.

Это далеко не все. Но и эти ответы исчерпывающе характеризуют человекоподобного зверя Скотки и воспитавший его по своему образцу гитлеровский режим.

Отвечая на вопросы председателя и государственного обвинителя, подсудимый продолжает:

— В деревне Букино, в январе 1944 года, я участвовал в расстреле 70 человек. На этот раз я убил всего четырех. Опять был занят угоном скота.

— В районе Ляды в самом начале 1944 года мы убили примерно 45 мирных жителей.

— Еще я участвовал в массовых расстрелах населения. Трупы мы сжигали в сараях или кучах соломы[140].

Как же оценивает Скотки свои бесчисленные преступления? Фашистский изверг говорит:

— Я признаю, что поступал некрасиво, нехорошо.

И только под напором прямых вопросов государственного обвинителя выдавливает из себя:

— Поступал преступно.

Стремясь оправдаться, он добавляет:

— Меня обязывали убивать мирных советских граждан. В 94-м охранном полку мы проходили специальное обучение, как нужно вести себя на территории противника.

Государственный обвинителя спрашивает:

— Что же, вас обучали уничтожению мирного советского населения?

И Скотки признает:

— Да, это был специальный учебный курс для карателей.

Начинается допрос подсудимого Герера[141]. Карательный отряд «Айнграйф», в котором он служил, в начале 1944 года свирепствовал в районе Славковичи. Каратели врываясь в мирные села, насильственно угоняли жителей на немецкую каторгу, расстреливали стариков, женщин, грабили, жгли. После их ухода на месте деревень оставались руины и пепелища. Только в этом районе, как показывает подсудимый, было угнано в Германию до 600 советских граждан.

— Кого отправляли в Германию? — спрашивает государственный обвинитель.

— Угонялись все трудоспособные, — отвечает Герер.

Государственный обвинитель: А как поступали с детьми, стариками?

Подсудимый: Тот, кто не мог передвигаться, расстреливался.

Рота, в которой служил Герер, расстреляла 250 мирных граждан — стариков, женщин, детей.

Среди своих собратьев по злодеяниям Герер был одним из наиболее свирепых. Во время 14 карательных операций, в которых он участвовал в районе Славковичи, Герер лично убил около 100 мирных граждан, вся вина которых была в том, что они не хотели покидать насиженных мест, не хотели отдавать своего имущества.

— Кто были убитые вами люди? — спрашивает государственный обвинитель.

— Это были старики и женщины, — отвечает подсудимый.

С середины 1944 года злодейская «работа» Герера продолжалась во 2-ой роте батальона «особого назначения»[142]. Этой ротой командовал подсудимый Штрюфинг. Рота систематически поджигала населенные пункты, расстреливала мирных граждан.

Допросом подсудимого Герера утреннее заседание заканчивается.

Вечернее заседание 29 декабря.