Читаем Сборник стихотворений. Понемногу обо всём полностью

Пусть бегут, нам же лучше. Но шок:

Объявился бывалый и тёртый

Наш полковник, не смей с ним шутить.

И со злостью коварной, упертой

Нам за что-то наладился мстить.

Мы простые обычные люди,

Не дербанили местный бюджет,

Горевали унылые будни,

Бац, и вдруг изменился сюжет.

Но за что нам такая немилость?

Я подумал и выдал итог:

Государство не изменилось,

Разве – малость, совсем уж чуток.

За окном скучнейший дождь,

Голубь хохлится на крыше,

На соседней. Двух одёж

Не хватает. Ветер тише,

Но согреться не могу

В холоде осеннем, мокром.

Не слагаются в мозгу

Рифмы, мысли – тусклы, блеклы.

Повседневности труха:

Лупит мелкий дождь по лужам.

Я пишу строку стиха,

Так не хочется наружу.

Что ждёт меня завтра? – Сижу и гадаю,

И с хлебом дешевый сырок доедаю.

Меня цен7тробежная сила

Смела из родного угла

И жизнь мою перекосила,

И вдаль, словно вихрь, понесла.

Прорвусь! В полосе моей черной

Пощады, скуля, не просил.

Дождусь терпеливо, упорно

И центростремительных сил.

Мысли-птицы во мне встрепенутся,

Полыхая в раздумьях огне:

Я не мог по судьбе промахнуться,

То, судьба промахнулась по мне.

Иду тропинкой от подруги.

Далёкий путь, за шагом шаг.

И свист пронизывающей вьюги,

Лишь в обмороженных ушах.

Зачем хожу? Не сдалась крепость.

Она – надменно-холодна.

Что за дурацкая нелепость?

Она ж совсем мне не нужна.

Трагичность жизненных изломов

Напомни звонкая струна.

Уют, тепло родного дома,

Во сне храпящая жена.

Лишь иногда, не постоянно.

Семья и летний дачный быт.

Мы дружны, мягки, не буянны,

Союз извилистой судьбы.

Бывало, что невзгоды лились

И караулила беда,

Но мы с женою умудрились

Не поругаться никогда.

Для осужденных злобный гнёт.

Для власти – клянча – выпросина.

Своими нуждами живёт,

В большой стране, большая ФСИНа.

Вечер. Льёт, злой ветер стонет,

Еле светит связи вышка.

В дождевых потоках тонет


Наш уездный городишка.

Как-то осенним, скучным днём,

Пасмурным и ненастным,

Ветер по лужам носил листву,

В танце дождём кружа.

Зная, что прошлого не вернём,

Времечко – безучастно,

Грустно задумался: «Как живу?

Что мне не жаль, что жаль?»

Жизненной мелочной суеты

Поступь неумолима.

За шесть десятков с лишним лет

Выросла седина.

Ветры раздули туман мечты,

Годы промчались мимо

Воспоминательный винегрет,

Словно обрывки сна.

И, за оградами, вечным сном

Спят удальцы былые.

Жизни веселая новизна,

Нет от тебя следа.

В детстве далёком и озорном

Были совсем не злые

Игры и люди, получше нас,

Но не попасть туда.

Сказала разбитная фея:

– Что за стихи без матюгов?

Но я ж не Веня Ерофеев

И не блистательный Барков.

Уж, коль напьюсь, то, только чая

И стихомат, по мне – утиль.

Дебил – запросам отвечаю:

– Не маторугальный мой стиль

Юмор

«Тормозят» мои мозги,

Нету мыслей мощных.

Вот такие пироги,

На блинах у тёщи.

Пусть шквал эмоций мимо пролетает.

Замкнусь в успокоительной тиши.

Не жажду стресс и мне всегда хватает

Гармонии несломленной души.

Жизнь вдалеке проходит мимо,

Полна, стремительна, чиста.

Клубами мутьненького дыма

Чадит барака суета.

Цветет бурьян – чинодралье,

Цветет в условиях отменных

Вокруг тупье, ворье, гнилье,

Порядочность – несовременна.

Вопиет сгоревшая тайга.

Возмущен народ швырком подачек.

В тренде – пандемичная «пурга»,

Выборы и визг партийных драчек.

Чародеи охмурежа масс

Заострили «важные» лжетемы.

Снова показали суперкласс,

Строя полицейскую систему.

А страна-то не того ждала,

Спертый дух народом отрицаем.

Как, пардон, важнейшие дела

Доверять обычным полицаям?

Дикая ошибка – всех заткнуть

И запрессовать всех несогласных.

Да, резьбу несложно затянуть,

Только это глупо и опасно.

Цели нет, иль так она мутна,

Камуфляжем сереньким залита,

Что живут отдельно и страна,

И её позорная элита.

Юмор

Диета мучает меня,

Кусок колбасный мал и тонок.

Я съел колбаски за три дня

Всего-то шесть, иль семь батонов.

Юмор

Валяемся, хоть нам не спится,

Плюём на строгость и режим.

В столовой мрак – народ толпится,

А мы в засаде полежим.

Стоят, как глупые бараны,

По ним скучают доктора.

Мы не спешим – пока что рано,

Дурь рассосётся – нам пора.

Я, как и большинство – не чиноман.

Не знаю, кто и что у них решает.

Чиновный кагал, или же – шалман.

Доверия ни капли не внушает.

Химия – мозга сплошной обман,

«Дурью чумной» голова нагрета.

Каждый пятнадцатый наркоман

Воображает себя поэтом.

Очередями строча свои

Глупых, нелепейших слов патроны.

Мнят, что волшебные соловьи,

В сущности – каркая, как вороны.

Среди любых столетий и эпох,

Легко найти подобие и сходство.

Беда же в том: когда режимчик плох,

Тогда не жизнь, а сущее уродство.

Коррупция тишком, бочком

Ползет вперед. – Какая мразь ты!

Вот бы приличным сквознячком

Всю нечисть вымести из власти.

Бездарность – сплошь, рядится в сотни ряс,

«Лудит» свои поэмы-раскоряки.

Шекспир, тот в переводе – копьетряс.

А чем трясут убогие писаки?

Живут и бизнес-планами полны,

Все точат бестолковые балясы.

Вопрос: «А много ль пользы для страны,

От этих, скажем мягко, чем-то трясов?»

Нас наказали без причины – впрок.

На шмон погнали легкими тычками.

Пришел коротконогий оперок,

Перевернули наш барак вверх дном.

Эх, глупота! К чему же так стараться?

Забрали полотенца, в основном,

Видать, самим им нечем вытираться.

Чуть-чуть порядочен, неглуп,

Но больше – нос по ветру.

Дает решительный отлуп

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия