Читаем Сборник стихотворений. Понемногу обо всём полностью

Деньгами и пинками.

Брат писатель! Не до шуток

Не ленись изобличать

Всех полито-проституток.

Грех – угодничать, молчать.

В памяти людской,

Сельской, городской,

Долго сохраняются былины.

Твердою рукой,

Строчка за строкой,

Пишется о времени старинном.

О делах былых,

Добрых или злых,

Память непременно сохраните.

Так, из века в век,

Мудрый человек

Поколений связывает нити.

1991 год

Дни черны, все вокруг не мило,

Старый мир – топором ко дну.

Закопали живьем в могилу

Дорогую мою страну.

Рома

Памяти моего племянника

Глухова Романа, трагически

погибшего от руки наркомана

Был простой, удивительно скромный,

В наше время уж нет таковых.

Добрым взглядом, из вечности, Рома

С фотографий глядит на живых.

Эх судьба! Гибнуть жаль в день победы,

Не в жестоком бою на войне.

Никогда ты не виделся с дедом

Но вы вместе, в земной глубине.

Минут числа и года, и даты,

Никогда ты не станешь седым.

И для нас, дорогой, навсегда ты

Так и будешь – совсем молодым.

Над заштатным Плавском – тяжкий рок,

Фсиновским грозится протазаном:

Каждый мятый плавленый сырок

Мнит себя элитным пармезаном.

И по плану, и от скуки,

Фсиновский тупой бедлам:

Растопырчатые руки

Нагло шарят по телам.

Демагоги! Мозги не парьте,

Охмуряя, в пылу, людей.

Выше, Родина, всяких партий

И дороже любых идей.

Мысль меня, невольно, поразила,

Я вскочил – аж скрипнула кровать:

Партии нужны лишь паразитам,

Чтоб разъединять и жировать.

Лето на Оке

Люблю я лето на Оке,

В большом селе Дединово.

Жара, река и нет в теньке

Желания единого:

Покинуть здешние места

С широкой водной гладью.

А там – работа, суета

И мыслей заурядье.

Нет, у реки я полежу

И окунусь в водицу.

На дальний берег погляжу,

Не тороплюсь простится

Со спуском берега к реке.

И, сколько б дней не минуло,

Люблю я лето на Оке

В большом селе Дединово.

Нас в бараке, в день иной,

Вспомнив время вольное,

Угощали ветчиной

Люди сердобольные.

Я скажу совсем категорично

И не трудно мысль мою понять:

Право править – это всё вторично

Надо ещё знать и выполнять

Тяжкие обязанности власти,

Помнить не о бабах и вине,

И не проплывать дерьмом в балласте,

А помочь измученной стране.

В родных политиканских дебрях

Лиц много старых и былых,

Но в сущности – Аурангзебов –

– Коварных, черствых, хитрых, злых.

Девушка с соседней улицы

Память шевельнулась мудрой ведьмой,

Закрутилась времени юла.

Вспомнил, что на улице соседней

Девушка красивая жила.

Надевала скромные наряды,

Не было крикливых в годы те

И ребята восхищенным взглядом

Вслед смотрели этой красоте.

Был я многих юношей скромнее,

Издали вздыхал, не подходя.

Никогда не довелось мне с нею

Под листвой стоять, под шум дождя,

Целоваться в маленьких беседках

И в любви купаться, как в вине.

Рассказала позже мне соседка,

Что она вздыхала обо мне.

Жизнь текла и добрая, и злая,

Приходила за весной весна.

Где же та красавица былая?

Где и с кем, и как живёт она?

Я надеюсь: день мой не последний

И присел, задумчив, у стола,

Вспомнил, что на улице соседней

Девушка красивая жила.

В давней юности, над тетрадью,

Я мечтал, авторучку сжав,

Не стихов писать заурядье,

А стараться острей ножа

Резать фразами, словом, строчкой,

Видеть светлое впереди,

Чтобы после последней точки

Надрывался восторг в груди.

Я шумел, и мы все шумели,

Только время свое взяло

И, лишь редкостные посмели

Чистых душ сохранить тепло

Злая жизнь хлороформной ватой

Усыпляла, душа мечты

Тягомотиной странноватой

Лизоблюдческой суеты.

Верноподданая рутина,

Фальшь, но встану я в полный рост.

Не могу быть немой скотиной

И займу свой последний пост.

Я надеюсь, стихом забытым

Равнодушия сон прервать.

Каждый счастлив не только бытом,

Нам творить, а не горевать.

С детства прям, дерзким духом сильный,

Стиснув зубы и губы сжав

Я не сдам рубежа России –

– Стихотворного рубежа.

Трудненько жить по дедовским заветам,

Стоя на страже каменной скалой.

Как страшно быть сегодня Пересветом,

Далёким от политики гнилой.

Кривы, ущербны властные дороги,

Грызуться разношерстные команды,

Сомнительны, навязчивы, убоги

Клише официальной пропаганды.

Тяжко бремечко земное

Чуть не каждый пятый – нищий.

Получается сплошное

«Чаепитие в Мытищах»

Непомерного богатства

Не учесть в просторах Раши.

Так откуда это гадство,

Эта супербедность наша?

Из прошлого

Память юности чуть зарделась,

Я скажу без соплей и слёз:

Как же здорово нам сиделось

На качелях, меж двух берез.

Первый лучик в оконной раме

И кузнечиков звонкий треск.

Как встречал комариной ранью

Нас, большой, земляничный лес.

Беззаботного детства годы,

Лето, осень, зима, весна.

Птичьим щебетом спеты оды

Тем, счастливейшим временам.

За рутиной, определенно

Затуманилась даль времен.

Подзабыты первовлюбленность

И заветных мечтаний клён.

Поколение разлетелось

Жизнь пресна и скучна всерьёз.

Как же здорово нам сиделось

На качелях меж двух берёз.

Моросят, не спеша, неделю

Надоедливые дожди.

Потемнели сырые ели

Толи ждёт ещё впереди

Мокрой серости мир бескрайний,

Как измученный шоумен

Мне сегодня откроет тайну

Синусоидных перемен.

В серой скуке и небо тонет,

И холодная ширь полей.

Пролетая, прощально стонет

Клин тоскующих журавлей.

Третий месяц бушует пламя,

Третий месяц горит тайга.

За мышиной возни делами

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия