Сборник цикла ВАМПИРЫ

Гильермо улыбнулся и кивнул. Конечно, он понимал. Пусть быть младшим бывшего заключенного и не означало особых привилегий в обществе, зато в его распоряжении теперь была огромная сила. Оставалось только разобраться с этой силой, а уж потом – потом все зависело бы только от него самого.

Фрейдман задумался о том времени, когда Морган вернется. Подумал, что было бы неплохо приготовить ему что-то в подарок. Какую-нибудь мелочь, но такую, чтобы это запомнилось. Отыскать где-нибудь красивую планету или раздобыть занятный минерал – не важно. Ему захотелось сделать что-то хорошее, хоть как-то отблагодарить древнее существо.

Он закрыл глаза и потянулся мыслями к старшему, чтобы получше вспомнить знакомый образ. Это было несложно. Пожалуй, во всей магии крови, которой Гильермо и не обучался-то толком, возможность воспроизводить в точности образы знакомых вампиров была самым простым фокусом. Потом, вспомнив, Гильермо мог делать со своей мыслью все, что угодно.

– Эй, ты заснул?

Голос Гилхарда доносился издалека.

Гильермо потянулся еще чуть-чуть. Самую малость. Просто чтобы снова понять другое существо.

И тогда, широко раскрыв глаза от ужаса, он увидел то, к чему тянулся.

28. БЕСПОЛЕЗНЫЙ

Сирена продолжала действовать на нервы. Гилхард понимал, что для лучшей координации, для быстрого реагирования сирена была оптимальным вариантом оповещения. Один сигнал – подготовка к боевому режиму корабля. Два сигнала – противник заходит в зону досягаемости ЭМИ. Три сигнала – боевая тревога.

Методичные «тройки» напоминали Гилхарду, что они направляются в неизвестность. Он уже слышал такие сигналы раньше. Во времена войн с Гаарами боевая тревога была обычным делом. Но тогда он был младшим Корвина. Тогда он мог за долю секунды выяснить причину сигнала. Понять, что ему нужно делать. Отреагировать и успокоить нервы.

Теперь, сидя на скамейке в отсеке десанта, подготовленного для высадки в условиях атмосферы, он ощущал свою никчемность. Сидящий рядом с ним Гильермо лучше представлял себе, в чем дело, хотя, кажется, это ничуть не помогало ему. Он дрожал, как листок на ветру, дышал слишком часто для подготовленного к войне вампира, а разговаривать с ним было практически невозможно.

– Скорей-скорей, – судорожно шептал под нос лейтенант Фрейдман, и за одно это Гилхард ненавидел его от всей души.

Возможно, таким был для Корвина Элджерон? Возможно, поэтому, несмотря на масштаб плана и все приготовления, именно драгоценной Феей пришлось пожертвовать? Потому что тот отрекся от Сиятельного через какую-то сотню лет. Гилхард представил себе, сколько времени нужно Гильермо на то, чтобы отречься от своего старшего.

Важно ли оставаться связанным кровью, чтобы быть бесконечно преданным?

Гилхард сжимал кулаки до боли в пальцах и твердил про себя, что не предаст Корвина даже несмотря на то, что больше не чувствует его крови в себе. Пусть они не связаны древней магией, пусть даже никакой древней магии, по словам Сиятельного, никогда не существовало – не важно. Гилхард останется верен своему старшему, несмотря ни на что. Двадцать тысяч лет – разве может что-то измениться?

– Мы не успеем, – бормотал Фрейдман.

Гилхарду захотелось ударить его. Молодой вампир вел себя как отправленная на Охоту смертная, обреченная умереть. Чужое волнение передавалось невольно, но Гилхард продолжал убеждать самого себя, что никакие события не повлияют на его верность. Что бы ни происходило теперь в Столице – не важно. Он сделает для Корвина всё.

***

Сквозь узкие стекла отсека было плохо видно, что происходит на орбите. Гилхард решил, что лучше всего отправиться вниз с первой группой, а потом разбираться на месте. У него под рукой был Гильермо, и хотя ко времени прибытия на траекторию посадки Фрейдман был больше похож на мертвого человека, чем на живого вампира, все же в том, что лейтенант сумеет найти на планете своего старшего, сомневаться не приходилось.

– Приготовься к тряске.

Фрейдман кивнул на это замечание, но в результате дрожал еще испуганнее, а его взгляд стал окончательно похож на выражение лица Николаса, когда тот потерял способность управлять собственным разумом.

Гилхард быстро привязывался к другим младшим Сиятельного. Он искренне радовался за них и готов был разделить с ними любую боль. Когда Николас начал терять контроль над собой, Гилхард пытался помочь разговорами, но безумие магии крови оказалось сильнее его усилий. В конце концов, общаться с господином де Бофе мог только Корвин. Гилхард смотрел на трясущегося Гильермо и надеялся, что помешательство временно.

Поверхность встретила их пронизывающим ветром и характерным запахом гари, которые неизменно сопровождали любую высадку на подвергшуюся орбитальным ударам планету. Всего год назад он уже видел похожее зрелище. В день, когда Морган сказал ему, что существует некий план, по которому Гилхарду лучше всего на время спрятаться.

Теперь так выглядела Столица.

– Туда, – Гильермо указал дрожащей рукой направление. – Они близко.