Сборник забытой фантастики №2

– С помощью этого кода я перевел цифры в объявлении и получил имя и адрес Мейана. Я предполагаю, что он использовал код не только в объявлении, но и в офисе, потому что его многолетний опыт научил его, что Герман Зильбер, как и многие другие люди, приговоренные к ужасам российской тюрьмы на многие годы, вероятно, потеряли дар речи и продолжали общаться на свободе, с помощью средств, которые он использовал в течение стольких лет в тюрьме.

– Замечательно, мистер Трант, замечательно! – воскликнул Катберт Эдвардс. – Я только сожалею, что мы ничего не можем сделать Мейану, я думаю, что нет закона, по которому он может быть наказан.

Лицо психолога потемнело.

– Это не наша месть, – ответил он. – Но я отдал ключ от комнаты Мейан Муникову!

Старший Эдвардс, прочистив горло, подошел к Еве и обнял ее.

– Поскольку вы не можете вернуться в Россию, – сказал он неловко, – не позволите ли вы мне пригласить вас на ваше место в моем доме?

И когда сын стремительно бросился вперед и схватил отца за руку, Трант взял свои инструменты и вышел один в теплую апрельскую ночь.

КОНЕЦ

ЧЕЛОВЕК СО СТРАННОЙ ГОЛОВОЙ Майлз Джон Брейер

Мужчина в серой шляпе стоял по середине коридора, курил сигару и, по-видимому, заинтересовался моим стуком и ожиданием. Я снова постучал в дверь номера 216 и подождал еще немного, но ответом по прежнему была тишина. Наконец наблюдавший за мной подошел ко мне.

– Я не думаю, что это принесет какую-то пользу, – сказал он. – Я только что попробовал то же самое. Я хотел бы поговорить с кем-нибудь, кто связан с Анструтером. А вы?

– Только это.

Я протянул ему письмо из своего кармана без комментариев, как обычно поступают с вещью, которая вызвала у тебя немалое удивление:

"Дорогой доктор," – лаконично говорилось в нем. – "Я был под присмотром доктора Фобура, который недавно умер. Я бы хотел, чтобы вы заботились обо мне на контрактной основе и поддерживали мое здоровье, вместо того, чтобы ждать, пока я заболею. Я могу заплатить вам достаточно, чтобы сделать вас финансово независимыми, но в обмен на это вам придется принять удивительное откровение, касающееся меня, и держать его при себе. Если это покажется вам приемлемым, зайдите ко мне в 9 часов вечера в среду. Джосайя Анструтер, номер 216, отель "Корнхускер".

– Если у вас есть время, – сказал человек в серой шляпе, возвращая мне письмо, – пойдем со мной. Меня зовут Джерри Стоунер, и я зарабатываю на жизнь тем, что пишу для журналов. Я живу в 316-м, чуть этажом выше.

– По какой-то любопытной строительной оплошности, – продолжал он, когда мы добрались до его комнаты, – эта вентиляционная шахта позволяет мне слышать все, что происходит в комнате внизу. Я никогда ничего не говорил об этом в течение нескольких месяцев, что живу здесь, отчасти человек со странной головой меня не беспокоил по этому поводу, а отчасти потому, что он начал возбуждать мое любопытство – писатель может признаться в этом, не так ли? Человек внизу тихий и аккуратный, но, похоже, много работает с каким-то часовым механизмом. Я слышу, как он довольно часто жужжит и щелкает. Но послушай сейчас!

Стоя в паре футов от отверстия, которое было закрыто железной решеткой, я услышал шаги. Они были четкими и затихали, когда человек отходил от вентиляционного отверстия внизу, и снова усиливались, когда он приближался к нему; прерывались на мгновение, когда он, вероятно, наступал на ковер, и были короче на два или три счета, без сомнения, когда он поворачивался в конце комнаты. Это повторялось в обычном ритме, пока я слушал.

– Ну, и? – спросил я.

– Я полагаю, вы не видите в этом ничего странного, – сказал Джерри Стоунер. – Но если бы вы весь день слышали исключительно это, вы бы начали задаваться вопросом. Это то, что он делал, когда я проснулся этим утром, я отсутствовал лишь с 10 до 11 этим утром. Все остальное время я постоянно писал, время от времени разминаясь у окна, и все это время я постоянно слышал то, что вы слышите сейчас, без перерывов и изменений. Это действует мне на нервы.

– Я звонил ему по телефону несколько раз в течение двадцати минут, я слышал звон его телефона через вентилятор, но он не обращал на это внимания. Итак, некоторое время назад я попытался познакомиться с ним. Вы его хорошо знаете?

– Я знаю, кто он, – ответил я, – но не припоминаю, чтобы когда-либо встречался с ним.

– Если бы вы когда-нибудь встречались с ним, вы бы запомнили. У него странная голова. Я превратил свое любопытство относительно звуков из его комнаты в предлог, чтобы завязать с ним знакомство. Это оказалось трудным делом. Он вежлив, но, кажется, избегает меня.

Мы согласились, что мало что можем с этим поделать. Я оставил попытки встретиться с жильцом номера 216, сказал Стоунеру, что рад знакомству с ним, и пошел домой.

На следующее утро в семь часов он позвонил мне.

– Ваш интерес еще не остыл? – спросил он, и его голос был нервным.

– Эта птичка занималась этим всю ночь. Приходи и помоги мне в разговоре с администрацией отеля.

Меня не нужно было подгонять.