Счастье - обман

Принцесса торопливо черканула: «Что мне делать?» Сложила бумажку и побежала к стене, выискивая подходящую щель. Прежде чем спрятать, надорвала уголок. Незаметно, если не знать. Хотелось убедиться завтра, что бумагу не подменят. Интересно, настоящее чудо или махинация. Дождавшись, когда все соберутся, Наседка скомандовала спуск. Почти не глядя под ноги, Майра шла следом за Солой, высматривая среди разбросанных по острову домиков тот, где могла прятаться Хильда. Приметила один — без хозяйственных построек, верёвок с развешанным бельём, с закрытыми ставнями — будто нежилой.

Не успела вереница женщин достигнуть подножья холма, как сзади послышался топот и шорох осыпаемых камней:

— Стойте! Стойте!

Все обернулись.

Одетая в синий балахон и такой же апостольник немолодая монахиня торопливо спускалась и размахивала руками.

— Что тебе, сестра Кутья? — уперев руки в бока, поинтересовалась Наседка.

— Матушка кружевницу ждёт!

— Кого?

— Кружевницу. Послала, сказала, приведи кружевницу, та, мол, спрашивает, что делать, я ей расскажу!

В груди у Майры похолодело. Так быстро записку нашли? То, что прочли, неудивительно, но откуда узнали, что она кружевница? Никому не рассказала об этом! Да и сама забывать стала! Прибежавшая остановилась, переводя дух, а Наседка обвела подопечных строгим взглядом:

— Кто из вас? Кто кружевница? — Майра выступила вперёд. Монахиня кивнула: — Иди за келейницей! Остальные могут гулять. Не забудьте в храм прийти, когда стемнеет, — она обернулась к мявшейся рядом принцессе: — Тебя тоже касается!

Майра с тоской посмотрела вслед удалявшимся спутницам, бросила взгляд туда, где за холмом прятался невзрачный дом. Успеет ли она до темноты сбегать туда? Вот растяпа! Не догадалась ни одной магической свечи прихватить!

— Идём, сердечная, — окликнула её келейница, успевшая подняться по тропе шагов на десять.

Пришлось топать обратно. Расспросить сопровождающую не получалось, перед глазами мелькал край синего подола и задники стоптанных башмаков, беседовать с ними было неловко.

Вернулись к стене, обогнули угол, остановились у калитки. Келейница, оказавшаяся низкорослой, едва достававшей принцессе до подбородка, задрала голову:

— Покров найдётся или дать?

— Что, простите?

— Покрыться надо бы. Простоволосой непочтительно к матушке.

— А-а-а… — Майра полезла за пазуху, — накидка есть. Можно?

Она развернула кружево, спрятала паспорт обратно, а фату набросила на голову.

— Хорошо. Идём, — удовлетворённо кивнула монахиня.

За калиткой открылся крохотный, вымощенный плиткой дворик. С каждой стороны от входа имелась скамья с удобной спинкой. Здесь хорошо погреться на солнышке летним днём. В круглом прудике величиной с детскую ванну плавали серебристые окуньки. Воздух благодаря упрямому ветерку был здесь особенно свежим, немного отдающим хвоей и мхом. По скрипучим ступенькам поднялись на крыльцо. Келейница шла первой, Майра осторожно пробиралась за ней по тёмному коридору. Остановились в торце около крепкой дубовой двери. Стукнув три раза, сестра Кутья спросила сладеньким голоском:

— Можно, матушка?

Гостья удивилась, что келейница не сказала о том, кого привела, но сразу же поняла, что этого и не требовалось, властный голос из-за двери позвал:

— Заходи, Майра Вела Тойр! Давно тебя жду!

27

Старуха в кресле у противоположной стены комнаты выглядела выдолбленным из скалы изваянием. Она была плечистой, с мощными ногами, обрисованными мягкой юбкой, толстыми руками, покоящимися на подлокотниках, с отвисшими грудями под плотной, но тонкой, застёгнутой на сотню мелких пуговок рубашкой. Самым примечательным в её облике были глаза, вернее, их отсутствие. Подобно статуям, взиравшим на мир белками, отшельница смотрела, широко распахнув веки, не имея ни зрачков, ни радужек. Тем не менее лицо её было точно направлено на вошедшую, даже когда Майра сместилась в сторону, старуха повернула голову за ней. «Наверное, на слух, — подумала принцесса, — слепые хорошо слышат». Оправившись от изумления — не такой она представляла отшельницу — поклонилась, здороваясь:

— Вы хотели меня видеть? Ой, простите… Что-то хотели мне сказать?

— Не я. Мои желания не имеют значения. — Старуха помолчала, не сводя с принцессы пустых глаз, потом продолжила резким, зычным голосом: — Одна женщина мечтает поговорить с тобой.

— Хильда? — встрепенулась принцесса.

— О Хильде забудь, — всё также бесстрастно приказала отшельница, — ей лучше здесь, чем во дворце.

— Это вы так решили? — с вызовом выкрикнула Майра, хотела добавить «Или Нуар?» Удержалась. Лучше не дразнить интриганов.

— Не я. Боги. Не беспокойся за королеву, мы не дадим её в обиду.

— Наследник должен быть в кремле!

— Он там.

Майра с сомнением покачала головой: отшельница не догадывается, что наследник в кремле подложный, а ещё говорят, прозорлива. Тягостная пауза затягивалась. Старуха сидела в напряжённой позе и даже не дышала. Принцесса поглядывала на дверь: попробовать уйти? Однако вспомнились слова о женщине, желавшей с ней поговорить. Кто это, интересно? Монашка? Подосланная Нуаром шпионка? Уж точно не из паломниц, тех увела Наседка.