Счастье по Аристотелю

И напоследок потенциально самое полезное для повышения убедительности публичных выступлений наблюдение Аристотеля: эффективная речь не так уж сильно отличается от эффективного письма. «В общем и целом все написанное вами должно легко читаться или, что по сути то же самое, легко произноситься». Да, во времена Аристотеля чтение про себя были, скорее, исключением, чем правилом. Большинство читали вслух – сегодня так читают только дети. Но это не умаляет ценности его рекомендации. Если фраза «не ложится на язык», она не сохранится и в сознании читателя. И здесь очень важно найти оптимальную длину. Слишком короткая фраза, по мнению Аристотеля, звучит резко – предложение из двух слов вполне работает, но только если этот прием встречается раз-другой за всю речь или текст. Слишком длинные предложения еще хуже, поскольку тогда адресат теряет нить. С таким же успехом можно просто промолчать. Поэтому, когда составите свой отклик на вакансию, обязательно прочтите его вслух, прежде чем отсылать. Не исключено, что кто-нибудь из комиссии решит процитировать или зачитать фрагмент из вашего текста остальным или (что гораздо хуже) вам самим.

Глава 5 Самопознание

Даже у тех, кто вполне доволен и работой, и личной жизнью, рано или поздно возникает ощущение, что они способны на большее. Человек, который переживает нелегкие времена – развод, например, – или враждует с кем-то, может испытывать угрызения совести и пытаться понять, насколько в действительности велика его доля вины. У многих нравственная ответственность повышается с появлением детей, поскольку родительство и эгоизм – понятия плохо совместимые. Бывает, что мы начинаем работать над собой, взяв за образец кого-то из знакомых, умеющих делать мир лучше. Аристотелевские категории порока и добродетели служат самопознанию, позволяя человеку обнаруживать в себе слабые и сильные стороны. Оценив самих себя, чтобы затем предпринять необходимые действия, умножить добродетели и минимизировать пороки, мы способствуем не только счастью окружающих, но и собственному.

Самые пространные рекомендации Аристотеля касаются хороших качеств, которые воспитывает в себе счастливый человек, – то есть добродетелей – и коррелирующих с ними изъянов. Взаимосвязь между счастьем и этими ценными качествами – ключевая составляющая всего аристотелевского этического учения. Как уже отмечалось выше, для Аристотеля самоочевидно, что человек, лишенный фундаментальных добродетелей, счастливым быть не может: «Ведь никто не назовет идеально счастливым того, кто не имеет ни капли мужества, самообладания, достоинства, здравого смысла, кто боится даже мухи, но ни перед чем не остановится, чтобы насытить свои аппетиты, и губит близких друзей за грош».

Аристотель считал, что для благополучия человеку необходимы справедливость, мужество и самообладание – те самые качества, в связи с которыми в философии его учение стали называть «этикой добродетели». Термины, которые он использовал для обозначения «хороших» (aretai) и «дурных» (kakiai) свойств, в древнегреческом – самые обычные повседневные слова, без какой бы то ни было этической нагрузки. У нас же, превращаясь в традиционном переводе в «добродетели» и «пороки», они обретают несколько отталкивающий оттенок: «добродетель» ассоциируется с чопорностью, а «порок» – с наркопритонами и проституцией, тогда как греческое kakiai ничего такого в себе не несет.

Собственно, и само название – «этика добродетели» – звучит довольно громко и высокопарно. Но ведь совсем не обязательно говорить себе, что вы «упражняетесь в справедливости», достаточно просто принять решение обращаться со всеми по совести, выполнять свои обязанности и помогать другим – и себе – реализовать потенциал. Не обязательно «воспитывать мужество», просто стремитесь осознать свои страхи и постепенно избавляться от них. Вместо того чтобы давать обет «самообладания», лучше отыскать «золотую середину» в виде оптимального отклика на сильные эмоции и страстные желания и ответного поведения в межличностном взаимодействии (именно в этом и заключается аристотелевское «самообладание»).