Счастье в мгновении. Часть 3

Тем временем прислужники переставляют стулья, подготавливая танцевальную площадку, официанты заставляют столы обилием вкусных вещей, разнося противни с холодными закусками (карпаччо из говядины, фаршированная моцарелла, баклажаны, запеченные с помидорами и сыром, рулетики из крабового мяса, мясные блюда с желе, рыбное ассорти с лимоном и маслинами, корзинки с черной и красной икрой), салаты (один из морепродуктов слабосолёной осетрины, ананасов, другой из обжаренного куриного филе, красного и жёлтого болгарского перца, зёрен граната и ананаса, третий из королевских креветок, помидоров черри, зелёного салата, руколлы, сока лимона), горячие закуски (порции запеченного куриного филе в соусе с апельсином, картофель в горшочках, фазаны, начиненные рисом и овощами, морская рыба в соусе из грецких орехов, помидоров, чеснока и красного вина, жареные цыплята в сухарях, рататуй с жареными овощами, жульены из морепродуктов). На деревянных досках, увенчанных листьями салата, набито всевозможное излишество сыров: швейцарского, пармезана, немецкого с плесенью, французского мягкого сыра из коровьего молока. Кусочки самого дорогого сыра «Пуле», приготовленного из балканского ослиного молока и козьего, заполняют центр блюдца в форме сердца. На серебряных подносах, украшенных цветами, пестрят искусно нарезанные фрукты: ананас, арбуз, банан, гуава, дуриан, дыня, звездное яблоко, кокос, личи, манго, мандарин, маракуйя, папайя и другие. Французские вина, лучшие сорта шампанского, фруктовые, кофейные, сливочные ликеры, графины с коньяком, виски, ромом, текилой выставляются на столы. Богатый аромат специй, запахи горячих кушаний, особый аромат меда, растопленного со сливочным маслом, и свежеиспеченных булочек щекочет ноздри. Изысканные яства изобилуют, что всяким желаниям и вкусам найдется место.

Оценив, что гуща гостей, разбрелась по всему пространству, я, наконец, оставив Даниэля с безумолчным Мейсоном, направляюсь к брату и подруге. Увидев меня, Жозефина с радостью вскрикивает:

— Милана!

Необъяснимое состояние накрывает меня и я, рванувшись с места, припадаю к ней, ревмя плача. Меня сотрясает от слез, но я не могу прекратить плакать. Я отправила её, своего родного человечка в кругосветное плавание во взрослую жизнь. Я не думала, что этот день так быстро настанет… когда-то мы ещё тряслись над очередной контрольной работой по математике в школе или катались на качелях, держа в руках мороженое, а теперь я стою с ней, одетой в белое платье и… заливаюсь слезами, слезами счастья за неё.

— Я так счастлива… я так рада… подруга… ты… ты такая красивая, самая красивая в мире невеста! — И затем произношу свою подготовленную трогательную речь и дарю подарок. Но не до конца, слезы прерывают меня.

— Не плачь, прошу, у меня уже весь макияж коту под хвост… — смеясь и плача, говорит Жозефина. — Спасибо, моя родная, спасибо! Люблю до Луны и обратно!

Я обнимаю ее крепче:

— Не передать словами, как я счастлива за вас…

— Спасибо, дорогая, спасибо тебе, что пришла!.. Боялась, что ты не придешь и… передумаешь…

— Как же! Для меня нет ничего дороже нашей дружбы! — с гордостью изрекаю я.

— Так, я не понял, а меня никто не хочет поздравить? За меня ты не счастлива? — дурачится Питер и обнимает нас двоих, вызывая смех.

— Конечно, счастлива… я… я… — Не могу ничего поделать со своими эмоциями. Питер прижимает меня к себе, шепча:

— Запомни: без тебя, сестренка, я бы не стоял здесь. — И смахивает слезинки с моих глаз.

— Улыбочку! — доносится от фотографа. И нас щелкают со всех сторон.

«Вот теперь буду заплаканная на кадрах».

— Роджер, давай-ка еще раз, а то моя «систер» переживать будет, что плохо получилась, — вставляет неожиданно Питер, что я улыбаюсь. «Он так хорошо меня чувствует. Моя душа».

— Как скажете, Питер.

И нас запечатлевают на камеру еще раз, но уже улыбчивых.

Ритчелл просит меня поправить ей фату, уносимую ветром.

— Э-й-й, соловей, присоединяйся к нам для фото, а то скоро застолье, — зовет брат Джексона. «Моя грудь кольнула от этого предложения Питера». Но адресат уклончиво, едва заметно махает головой, заправив руки в карманы, и с припасом кичливости топает дальше. От моей улыбки ничего не остается. «Он не хочет меня видеть. Я опротивела его. Опротивела, причинила боль, страдания». Ритчелл замечает мое настроение.

— Вы не говорили друг с другом?

— Нет… — говорю тоном обманутого в своих надеждах человека.

— Подруга, постарайся отгородиться ото всех мыслей! Ты у меня сильная! Все будет хорошо! А с Джексоном разберемся позже. Гостей много, может, он по этой причине не подходит к тебе. Радуйся, что он почти рядом с тобой…

Что с такой близостью, если мы словно на далеком расстоянии.

— Ритчелл… он даже не смотрит на меня… — вздыхаю я.

— Детка, мы его пробьем, еще не вечер! Он еще т-а-а-а-к посмотрит на тебя! — с шутливой серьезностью дает обещание Питер.

Мы переглядываемся с Жозефиной и хохочем.