Счастливая Женька. Начало

– Тонкое, благородное, но отчаянно уставшее лицо, – думала она, – У неё лицо человека, который уже ничего хорошего не ожидает от жизни. По крайней мере, для себя. Ерохин визгливым голосом за что-то отчитывал дочь, не скупясь на матерные слова. Женщина ещё ниже опустила голову, иногда беспомощно выдыхая: «Прошу тебя… Ну, будет тебе, папа…». Женька хотела вмешаться, сделала даже шаг по направлению к палате, но раздумав и сокрушенно вздыхая, направилась в подсобку. Женя вспомнила, что сегодня у Кирилловны, сестры-хозяйки, день рождения. Вернее, был он три дня назад, но поскольку она на эти дни брала «без содержания», а входящий в круг её общения, равно, как и в сферу её деятельности небольшой, но преданный коллектив жаждал самолично и, по возможности, в торжественной обстановке поздравить свою распорядительницу и управительницу хлопчатобумажным департаментом, то банкет, по всем признакам, должен был выйти отменным.Если в подсобке не слишком обращать внимание на малопривлекательные, железные стеллажи для разного инвентаря, а обойдя их повернуть сразу направо, то оказывается, что техническое помещение для младшего персонала отделения гнойной хирургии одной из столичных больниц, это довольно уютное, до определенной степени изолированное, звуконепроницаемое и хорошо оборудованное место. При необходимости или в случае возникновения экстремальной ситуации, в нем вполне можно было бы отсидеться от нескольких дней до месяца. Не испытывая при этом особых неудобств. Запас еды, воды (и прочих напитков) пополнялся неукоснительно и регулярно. Здесь всегда можно было найти в большом ассортименте и на любой вкус: чай, кофе, всевозможное печенье, фрукты, сладости,(так, например, количеству и разнообразию одного только хранящегося здесь шоколада позавидовал бынебольшой магазин), а также многое другое, в основном, преподносимое благодарными пациентами и их родственниками. Небольшой, списанный холодильник «Орск», несмотря на свою древность, нес здеськруглосуточное, бессменное дежурство, с трудом втискивая ещё одну курицу, маринованное сало, банку домашних солений (– Ну что за люди, – фальшиво возмущалась Ефимовна, – Это ж надо додуматься притащить такое человеку с абсцессом брюшной полости!), а также многочисленные и разнокалиберные бутылки, коробочки, свертки, кульки и пакеты. Кроме этого тут стоял невероятно удобный, скинутый с барского плеча предыдущим главой отделения, отлично сюда вписавшийся между овальным столом и холодильником, черный, кожаный диван. В подсобке никого не было, что и требовалось Женьке. Она метнулась к старенькому «Орску», достала запрятанную за трехлитровую банку с огурцами наполовину опустошенную «Путинку», быстро налила в чашку, молниеносно выпила, тут же отпила из банки рассола, при этом больно клацнув стеклом по переднему зубу, снова плеснула водки, но уже выдохнула, установила на тоже место бутылку, закрыла холодильник и уселась на диван, в своем любимом правом уголке. Сейчас уже можно не переживать, даже если кто-то и войдет, ничего страшного, ну присел человек на минутку, отдохнуть и глотнуть воды. Что тут такого?! Вот чем ещё хороша была эта работа, никто из тех, от кого зависело хоть что-то, особенного внимания на Женьку не обращал, и сильно не присматривался. А остальные какого-то серьезного беспокойства у неё не вызывали (но, тем не менее, особо наглеть и светиться тоже не нужно). В подсобку открылась дверь, Женька быстро допила.