Счастливая жизнь для осиротевших носочков

Через полгода госпожа Гамильтон пришла к нам домой, и они с мамой закрылись на кухне и долго о чем-то беседовали вполголоса. Мы со Скарлетт сидели наверху, прижимаясь ушами к полу, но так ничего и не услышали. В следующую субботу мы поехали в Провиденс, и Скарлетт купили гитару. Мама предупредила, что это гитара – подарок Скарлетт на Рождество и день рождения на три года вперед и что она будет наказана за то, что пожаловалась учительнице и маме пришлось купить гитару. Это была довольно дешевая классическая гитара. Скарлетт назвала ее «Гамильтон» и на карманные деньги, которые она месяцами копила на инструмент своей мечты, купила огромный букет цветов, который подарила учительнице музыки.

* * *

На следующий день после фиаско с Зои я – как обычно – прихожу на работу раньше всех. Джереми появляется около десяти. Виктуар вскакивает, чтобы, как обычно, отправиться на брифинг, но он жестом просит ее остаться на месте.

– Алиса, ты не могла бы зайти ко мне на пару минут?

Вздрогнув, смотрю на Джереми. Взгляд его голубых глаз такой же непроницаемый, как обычно.

– Да, конечно, – ничего не выражающих голосом говорю я. От волнения кожа покрывается мурашками.

В отличие от офиса Криса кабинет, который занимает Джереми, выглядит строго. Единственная личная вещь – фотография Зои в пластилиновой рамочке, на которой макаронами в форме трубочек написано «С днем рождения, дорогой папочка!». Думаю, если бы наше с Джереми знакомство не началось с плохой ноты, то такая любовь к дочери заставила бы меня проникнуться к нему симпатией.

– Садись.

Джереми снимает куртку, перекидывает ее через спинку стула и закрывает дверь, чего никогда не делал, когда к нему приходила Виктуар. Меня охватывает тревога, и я машинально нащупываю браслет. Джереми садится напротив и говорит:

– Думаю, между нами возникло недопонимание. Я хочу извиниться. – От удивления теряю дар речи. Я ожидала чего угодно, но только не извинений. Джереми, видимо, воспринимает мое молчание как знак продолжать: – Зои рассказала о том, что произошло в туалете на самом деле. Спасибо, что помогла ей. Она очень чувствительная девочка.

Помедлив, нерешительно отвечаю:

– Я тоже хочу извиниться… Не стоило идти к Крису у тебя за спиной. Я не подумала. – Вздыхаю. – Просто… просто если я что-то начинаю, то стараюсь довести до конца и временами иду напролом.

– Не могу ставить тебе это в упрек. Честно говоря, базовая версия приложения готова уже давно.

– Тогда почему мы не запускаем релиз?

– Потому что Крис все время просит добавить новые и по сути бесполезные функции, например, ачивки за старые или редкие носки…

– А мы не можем выпустить базовую версию и добавлять обновления по мере их появления?

– Можем, но Крис не хочет.

– Почему?

Джереми пожимает плечами.

– Возможно, из-за страха неудачи. Или успеха, каким бы маловероятным он ни казался. Не знаю… Осиротевшие носочки – очень личный для него проект. Как бы то ни было, мы можем выпустить приложение в любую минуту. Тебе нужно только уговорить Криса.

– Но он меня не слушает…

– Он делает вид, что не слушает, но на самом деле прекрасно знает, в каком финансовом положении сейчас находится компания… Кстати, он упомянул, что тебе нужна машина.

– Э… да, моя подруга устраивает праздник, и в субботу нам нужно съездить за покупками…

– Тогда в субботу утром я могу отвезти вас в магазин.

Колеблюсь. Я совсем не ожидала такого предложения. Как-то глупо тащить Джереми за покупками, но, учитывая отчаянное сообщение, которое прислала мне вчера Саранья, если откажусь, то поступлю нечестно по отношению к ней.

– Спасибо… – говорю после некоторых раздумий. – Это очень мило с твоей стороны…

– Взамен я попрошу, чтобы ты не учила мою дочь английским непристойностям, – перебивает меня Джереми. Несмотря на серьезный тон, кажется, он едва сдерживает улыбку.

– Я очень постараюсь…

– В субботу приезжайте ко мне к десяти. Я пришлю адрес.

Дневник Алисы

Лондон, 5 января 2012 года

Хэллоу, Брюс!

Мне есть что тебе рассказать.

Во-первых, за праздники я поправилась на три кило. А может, некий недоброжелатель тайком подменил зеркало в прихожей на увеличительное стекло (я склоняюсь ко второму варианту).

А еще я ужасно зла, Брюс, поэтому и взяла в руки дневник. Не знаю, пойду ли снова к психотерапевту. Вчера она сказала одну вещь, которая выбила меня из колеи и с тех пор крутится у меня в голове, как карусель. В довершение всего я поссорилась со Скарлетт. Она позвонила вчера. Видимо, «другой часовой пояс» – слишком сложное для нее понятие. Я ответила на звонок, несмотря на раздраженный вздох Оливера, который уже выключил свет. Последние три недели от Скарлетт не было ни весточки. Ни звонков, ни сообщений, ни-че-го.

Уединившись в ванной, я села на плиточный пол и включила камеру. Скарлетт была без косметики, ее обесцвеченные платиновые волосы были небрежно собраны не то в хвост, не то в пучок, из которого торчали отдельные прядки, под миндалевидными глазами, обрамленными длинными ресницами, синели круги.