Счастливцев-Несчастливцев

КАПИТАН. Не надо так оскорблять уважаемых людей... «Набоков» – водка местная, но хорошая. Мы, кстати, и артистам ее презентуем... (Один из милиционеров достает пару бутылок, ставит на столик.) Вот. Самая чистая водка в мире! А ваша бутылочка, гражданин Маринин, она какая-то странная... нестандартная. (Сравнивает бутылки, переставляет их с места на место.) Чувствуете разницу?.. Проверим на тест. (Откупоривает одну из бутылок, нюхает.) Извиняюсь... Это – не «Набоков». Это, похоже, вот что! (Напивает жидкость в пепельницу, поджигает. Яркая вспышка.) Так! Коктейль «Молотов». Горючая смесь... Производство и хранение – статья двадцать вторая «в»...

Пауза.

МАРИНА. Да что ж это, господи?!.. Почему все молчат? (Дон Жуану и Лепорелло.) Почему вы молчите, артисты? Родные мои! Ведь это провокация!! Они же Алика засудят!

КАПИТАН. Предупреждаю: оскорбление органов при исполнении – статья девятнадцатая...

АЛИК (упавшим голосом). Нет, Марина. Это не провокация. Это – хуже! Бесовщина!.. И напрасно ты ищешь защиты у этих... (Жест в сторону Дон Жуана и Лепорелло.) Кончилось актерское братство. Осталась «братва»! Гастролеры приехали в Севилью! Ну, ладно! Устроим веселый карнавал! (Рванулся к столу, схватил бутылку, отскочил.) Увидите небо в звездах!

КАПИТАН (испуганно). Ты что? Псих! Маринин! Сопротивление органам при исполнении... это знаешь...

АЛИК. Не будет сопротивления, капитан. Сил не осталось! (Льет из бутылки жидкость на голову и одежду, достает зажигалку.) И не вздумайте мне мешать! Хоть фейерверк на сцене будет настоящим!

С зажигалкой в руке двигается в глубину сцены.

ДОН ЖУАН (орет). Сто-оп!

Алик останавливается.

(Тихо.) Все хорошо! Хорошо сыграл, Алик... Но идти надо на меня! На Дон Жуана! Мы же вместе должны сгореть в этом адском огне! (Милиционерам.) Все вы... Ворвались на репетицию посредине... сбили парня... Он текст и перепутал. (Алику.) На меня идешь, Командор! На меня! Как договаривались! Ну?! (Лепорелло.) Что ждешь ты, Лепорелло? Ступай к нему... Проси пожаловать ко мне!..

ЛЕПОРЕЛЛО (в ужасе). Я?

ДОН ЖУАН. А кто ж еще помочь мне должен?

ЛЕПОРЕЛЛО. Ей-богу, не могу... Синьор! Мне страшно!

ДОН ЖУАН. Как жалованье получать – ты первый, а как синьору службу сослужить – в кусты? Трус! Вот я тебя!.. (Замахнулся.) Ступай!

Лепорелло на полусогнутых от страха ногах движется к Алику. Тот стоит, опустив голову.

ЛЕПОРЕЛЛО.

Преславная, прекрасная статуя!
Мой барин Дон Жуан покорно просит
Пожаловать к нему...
Кивните в знак согласья!

Пауза.

МАРИНА (плача шепчет). Алик... Миленький... Христом Богом умоляю! Кивни!

МИЛЯ. Кивните, Маринин, вам же лучше будет!

Алик молча, с безумным взором, начинает надвигаться на Дон Жуана. Лепорелло бросается к Дон Жуану, падает перед ним на колени.

ЛЕПОРЕЛЛО. Синьор! Внемлите бедному слуге! Уйдем отсюда, умоляю! Зачем испытывать судьбу?! Зачем искать погибель?

ДОН ЖУАН (с усмешкой). Глупый Лепорелло. Ты с каждым словом пробуждаешь у меня желание поступка! Стыдно нам дарить свои услуги наивным женщинам в уюте и тепле... С согласья их мужей! Пусть этим промыслом живут пройдохи, которые зовутся «альфонсами»... Того же, кто рискнул назваться Дон Жуаном, влечет в любви лишь гибельный азарт! Реальность смерти – вот что может оплатить внимание прекрасной Доны Анны! Так могу ли я здесь упустить свой судьбоносный жребий и стать достойным имени, которым назван?! (Алику.) Ну, Командор, ты слышал, что сказал я?.. Все правильно? Кивни! (Алик молча опустил голову.)

АЛИК. Все кончено... Дрожишь ты, Дон Жуан?