Счастливый хвостик: наука о том, как сделать вашу собаку счастливой

Другая проблема с самочувствием возникает, когда люди принимают поведение своей собаки за чувство вины, злость или упрямство. У собак есть определенная поза, когда опущена голова и глаза смотрят умоляюще, и, по мнению многих, это означает, что собака чувствует себя виноватой. Но для того, чтобы чувствовать вину, собаке необходимо знать, что она сделала что-то не так. Важно отметить, что мы не можем однозначно сказать, ощущают ли иногда собаки вину или нет, но мы знаем, что взгляд и поза, принимаемые многими из нас за проявление этого чувства, не связаны с проступком. Это проверила доктор Александра Горовиц, ученый из Барнард-колледжа, которая пригласила в лабораторию 14 владельцев вместе с их собаками[233].

На стол клали одно печенье, и хозяин должен был запретить собаке его есть. Затем человек выходил из комнаты. Процедура повторялась четыре раза. Иногда собака съедала печенье, а иногда нет. Когда хозяин возвращался, ему говорили, ела собака печенье или нет, причем информация была верной только в половине случаев. Хозяин ругал собаку, когда считал, что она ослушалась. Анализ видеозаписей показал, что виноватый вид зависел не от проступка, а от того, распекал ли владелец собаку. Что интересно, сильнее всего животные «сокрушались», когда не ели печенья, но им влетало от хозяина, получившего ложную информацию.

Некоторые говорят, что их собака принимает виноватый вид еще до того, как они обнаруживают, что она что-то натворила. Исследователь животных и автор блога Dog Spies Джули Хехт и ее коллеги разработали эксперимент, в котором домашних собак оставляли одних в комнате с кусочком сосиски, и они не должны были его есть[234]. Анкета, заполненная владельцами собак, показала: большинство из них думают, что собаки могут чувствовать вину. По их словам, они меньше ругали собаку из-за характерного вида. Но не было никакой разницы в «виноватом поведении» собак, которые стянули лакомство, и тех, кто его не трогал. Некоторые собаки демонстрировали незначительные различия в поведении при появлении хозяина в разных сценариях, однако владельцы не могли достоверно определить, нарушило ли животное запрет.

Лучше разбираясь в поведении собак, вы можете предотвращать и решать поведенческие проблемы. Далее мы рассмотрим конкретные особенности и обсудим, что делать в каждом случае.

СТРАХ

Иногда по ночам я слышу крик пестрой неясыти: «Ух-ху-у, ух-ху-у». Он мне нравился, пока у нас не поселился Боджер, который боится этого звука. Он начинает лаять и после этого долго не может успокоиться. Понимаю его страх. Полосатая сова такая громадная. Вдруг она утащит милую маленькую собачку? Вообще-то я почти уверена, что собаку с габаритами и весом Боджера (а для австралийской овчарки он слишком крупный) никакая сова не выдержит. В любом случае в доме он в полной безопасности. Иногда на рассвете я сижу с ним рядом, глажу (потому что он этого хочет и это его утешает) и одариваю лакомствами, а сова продолжает ухать. На короткое время это помогает, и все бы ничего, но на следующий день я чувствую себя разбитой.

Я решила что-то сделать с этим страхом. Нашла в интернете запись с криком пестрой неясыти и однажды проиграла ее у себя в кабинете, когда Боджер находился в другой комнате. Громкость я убавила до минимума в надежде, что так пес меньше встревожится. Но в ответ тут же раздались вой и рычание. Боджер ворвался в комнату, лая и разыскивая сову. Моя попытка десенсибилизации провалилась. Этот метод снижения чувствительности работает, только если собака расслаблена и у нее хорошее настроение. Я попыталась спасти ситуацию: сразу остановила запись и выдала Боджеру его любимые колбаски — контробусловливание без десенсибилизации (см. главу 3). Лакомства он получил просто потому, что услышал голос совы. Вкусности достались бы ему независимо от поведения. Я повторила опыт несколько раз, но работа по приучению Боджера к уханью совы еще не завершена. А мне меж тем иногда хочется, чтобы птица поселилась во дворе у кого-нибудь другого.

Боджер отреагировал на сову страхом. Страх вызывает физиологическую реакцию и активирует ответ «бей, беги или замри», потому что реакция животного на неминуемую опасность обычно такова: сопротивляться, спасаться бегством или хитрить, притворяясь мертвым. В опасной ситуации эта примитивная тактика помогает выжить. У собак похожим образом проявляется тревога, однако она отличается от страха и представляет собой длительное беспокойство из-за возможной угрозы. Поскольку внешние признаки одинаковы, мы не можем сказать, реагирует ли собака на что-то неизбежно надвигающееся или ожидаемое. Именно поэтому имеет смысл рассматривать страх и тревогу в едином спектре.