Счастливый слон

Про сам бизнес он тоже мне многое рассказал. Как устроен этот мир изнутри, откуда берутся и куда уходят картины, что делают грамотные галеристы, дилеры, аукционные дома и частные коллекционеры, из чего складывается цена картины, как прослеживается ее история, которую настоящие профессионалы со стажем называют аттрибуцией, а те, кто в деле недавно – «провенанс», где проводятся экспертизы и многое другое. Только в результате этих бесед я начала осознавать, какое передо мной раскинулось бушующее море. И страсти, и деньги, и тайны, и обман... А я стою себе на бережку и пробую ногой воду.

Иногда я задавалась вопросом – чего ради старик делает мне столько добра – ясно же, что я все равно не подымусь выше своего дилетантского уровня, и для меня все это не более, чем интересные игрушки. Ответ, конечно, напрашивался сам собой, но... Но гораздо удобнее было делать вид, что наши отношения основаны исключительно на общих увлечениях.

Именно Николай Михайлович впервые подал мне мысль, что картины конца прошлого, вернее, даже уже позапрошлого века гораздо выгоднее и интереснее покупать за границей. В аукционных домах и антикварных лавках Парижа, Вены, Амстердама и других европейских стран пока еще можно найти стоящие вещи за гораздо менее страшные деньги, чем в Москве. Причем вероятность купить подделку гораздо меньше. Похожие советы давала мне и Нэнси в своих посланиях. Более того, она даже рекомендовала обратить большее внимание на такие малоизученные города, как Прага и даже Братислава. В общем, по всему выходило, что мне надо собираться в Европу.

Сашка, с которым я поделилась этой мыслью, ее одобрил. Он вообще считал, что я в развитии своего дела топчусь на месте, занимаюсь какой-то мелочевкой, не оправдываю даже стоимости аренды, и мне давно пора менять масштаб в сторону роста. Мы с ним еще не начинали по-настоящему ссориться на эту тему, но тучи уже сгущались. Так что выход на международную арену и тут оказался как нельзя кстати.

– Тебе, небось, виза Шенгенская будет нужна? – спросил он в числе прочего, когда мы обсуждали технические (вернее, финансовые) детали поездки. – У тебя паспорт-то есть?

Паспорт у меня, естественно, был, потому что иначе как бы я приехала сюда полгода назад? (Мамочки, всего полгода, а кажется – целая жизнь прошла, да даже и не одна). Более того, в этом паспорте даже стояла действующая многократная Шенгенская виза, которую мы с Ником получили в одной из позапрошлых жизней, собираясь в Швейцарию по делам фирмы. То есть это Ник – по делам, а я просто так. Виза была пятилетней и срок ее еще не истек. Но этот паспорт, как и американский, был у меня на мужнину фамилию, то есть Будберг. А галерея, и все документы, и прочее, было оформлено на мою собственную фамилию, и я подумала, что если она не будет совпадать с фамилией в паспорте, то мало ли, какие сложности могут возникнуть... Я не стала объяснять Сашке все это, а просто ответила вопросом на вопрос.

– А долго это – паспорт сделать?

– Да ерунда, – отмахнулся он. – Позвони завтра моему помощнику, через неделю у тебя паспорт будет.

Я так и сделала. И действительно, через десять дней у меня на руках был новенький паспорт с новенькой же многократной Шенгенской визой, въезд через Австрию. Что характерно, и то, и другое было выписано на имя Елизаветы Дмитриевны Новинской.

Из первой своей поездки – в Вену – я не привезла ничего, кроме каталогов аукционных домов и ощущения, что мне нравится такая жизнь. Было очень здорово ходить по галереям и лавочкам, присматриваться, прицениваться, разговаривать с людьми не просто так, а «по делу». И неожиданно для самой себя вдруг осознавать, что ты, то есть я, действительно делаешь серьезное, настоящее дело, в котором даже что-то понимаешь. Еще я успела открыть счет в одном из венских банков – мне казалось, что при покупке картин (если до этого дойдет) удобнее будет расплачиваться не через русский, а через европейский банк, чеком. Я честно попыталась открыть служебный счет, на галерею, но это оказалось такой морокой, что я не стала связываться и сделала это, как частное лицо.

Уже вторая поездка оказалась результативной – я привезла три неплохие работы, которые одобрил даже Николай Михайлович. Более того, две из них мы выгодно продали в течении первой же недели. Довольно скоро я поехала опять, и потом еще...

Это было очень здорово. Совсем скоро у меня образовался даже определенный уклад таких поездок, как у бывалого путешественника. Изучаешь по Интернету предполагаемый район поисков, берешь билет, три часа лету – это вам не Америка, в старушке-Европе до всего рукой подать – прилетаешь, если надо – берешь машину в аэропорту, приезжаешь на место. Раз, два, три – пришел, посмотрел, закупил – и летишь обратно. Два-три дня посреди недели, очень эффективно.