Счастливый Цезарь

Пышная процессия двинулась по улице Равенны, вызывая неподдельное любопытство граждан и рабов. С опаской поглядывали люди на повелителя. У кого ненависть была во взгляде, тут же глаза в землю упирал: не дай бог – заметит Повелитель!

Самые причудливые и странные лица высовывались из окошек, стиснутых камнями. Так и выставлялась какая-нибудь немыслимая рожа в узкой каменной прорези, невольно приковывая взор безобразной своей наружностью. В одном месте Цезарь даже остановился, не поверив глазам своим. Рожа в то же самое мгновение пропала.

– Кто тут живет, в этом здании? – строго спросил он Магистрата.

Магистрат поглядел на Цезаря странным взором.

– Тут никто не живет, Цезарь. Этот дом на продажу… Может, бродяга какой забрался, – предположил он, и Цезарь лишь досадливо махнул рукой.

Но вот впереди показался рынок, и отвлекся повелитель. Шум, толчея так и вцепились со всех сторон, обращая на себя внимание, липкими настойчивыми пальцами заворачивали в свою сторону.

– Веди, Магистрат, показывай, где у вас тут музами торгуют?

Невольники и невольницы стояли на дощатом круглом помосте, который поворачивался по мере того, как аукционер-зазывала начинал выкликать с прибаутками достоинства очередного раба.

– Малоазийские прелести! Способные и шустрые ребята! Верят только в своего бога, поэтому другие боги их не любят… 3000 сестерциев! 3500 тысячи… раз! 3500 тысячи два! кто больше?

Больше никто не предложил, и пожилой земельный владелец купил раба из Малой Азии за 3500 сестерциев. «Все эти сирияне, иудеи и прочие оттуда – замечательные приказчики, – объяснял он кучке своих клиентов, сопровождавших богатея на рынок. – Кровь выпьют, и самый ленивый у них станет работать. Конечно, глаз за ними нужен: мудреный народ…»

– Черноморский скиф! Лучшие гладиаторы! В сельской работе перетянет троих… – меж тем преподносил Ведущий Продажу очередного, высокого и по виду сильного, раба. – 5000 сестерциев начальная цена…

Покупатель знаком показал, что желает осмотреть раба. Тот соскочил с помоста, разделся. Покупатель стал щупать мускулы, заглянул в рот.

– Вот это жеребчик! – захихикали в толпе, увидав срам раба, который был необыкновенной величины. Две матроны глаз не могли отвести от такого чуда, однако торговать раба не стали.

Рынок был небогат сегодня. Похоже, все эти рабы были перекупные и несколько раз сменили они жадные руки торговцев. Торговец, человек невысокого роста, кланяясь приблизился к Цезарю.

«Какой у него неприятный взгляд, как у змеи, – подумал Цезарь. – Занятие, конечно, не из возвышенных…»

– Чем могу служить тебе, Цезарь! За счастье почту, – сказал торговец, заискивая с самой любезной улыбкой, однако глаза так и остались холодными.

– Говорят, у тебя здесь муза продается? – сказал Цезарь. – Не боишься торговать божественным?

– Разве посмел бы я! Шутишь, Цезарь! – воскликнул торговец. – Она – безумная колдунья, Цезарь! Я уже на ней пострадал и крепко. Купил за 5000 тысяч в расчете заработать. Теперь не могу продать за тысячу. Никто ее не берет. Кто пробовал сойтись с ней – лишились силы. Из трех притонов вернули: разоряет, клиенты бегут от нее.

– Что она красива? Небось польстился на внешность, раз так много заплатил?

– Польстился, – послушно согласился Торговец.

– Показывай, я не боюсь колдовских чар! – приказал Цезарь.

– Не говори потом, Цезарь, что я тебя не упредил, – мялся Торговец.

– Веди, где ты прячешь божественное? На чем надумал нажиться! На посланном с неба, если правда она – нимфа! А если больше того – Муза? Тогда совсем тебе не поздоровится: Музы не любят тех, кто ими торгует… – засмеялся Цезарь.

– Я честный торговец, – сказал в ответ Торговец Рабами, и в голосе у него звучала обида. – Мой товар всегда пощупать можно, и в том я честнее. Разве прочие вокруг не продают себя и других да так, что неизвестно чего тебе всучивают, в результате. Продавая другого человека, я не обманываю. Открыто продаю, без всякой хитрости…

– Ты дерзок! – сказал Цезарь. – Хоть прав отчасти, когда про других говоришь. Жаль, ты себя не видишь!

Вспыхнули глаза у торговца.

– Прости, Цезарь, – сказал он. – Ты – владыка, а я презренный торговец рабами. Я – свободными людьми, ведь, не торгую. За что меня упрекаешь? Вот! – показал он рукой на клетку, в которой сидела женщина, и отошел в сторонку.

– Выведи ее наружу! – приказал Цезарь, – я не вижу толком, даже как она выглядит.

Торговец крикнул повелительно, однако женщина не отозвалась.

– Ты видишь, Цезарь, я тебе говорил, – сказал торговец. – Убил бы давно – денег жалко потраченных на нее.

– Выведите ее! – приказал Цезарь телохранителям, и те полезли в клетку.

В ту же секунду она легко поднялась и подошла к Цезарю, так что теперь их отделяла лишь загородка.

– Не боишься, Цезарь, совершать насилие над божественным созданием? – спросила усмехаясь.

Цезарь глядел на нее внимательно и поразился: так хороша и удивительно грациозна была рабыня, что невольно страх даже в сердце к нему проник: «А ведь и правда – богиня! – подумал он. – Не может смертное созданье быть столь прекрасным!»

– Ты очень красива, – сказал он вслух.