Счетовод

Правда, он не знает, что раскрыл его не полностью. А если он узнает?

Только если Роб решится все рассказать. Как такое может произойти? Берд напрягся. По доброй воле он не скажет, поскольку он не настолько идиот, чтобы будучи пойманным за аферу с альфонсами, самому признаваться. Значит, он может признаться только, если Пол начнет на него давить. Тогда, ради смягчения наказания для себя, Роб вполне может рассказать все, что знает. И тогда меня уже ничего не сможет спасти.

Поверит ли ему Пол? С другой стороны – единственная улика против меня – это слова Роба. Больше никаких доказательств нет. Для суда – этого мало. Косвенные улики – все эти письма ЗЗ – все, наоборот, говорят в мою пользу. С другой стороны, если у Пола там какие-то ограничения на использование тех писем – он же говорил про деликатность вопроса – тогда Пол может не придать эти письма огласке, и на суде их не будет.

Но сам Пол все же знает про письма, даже если их нельзя привести, как доказательство моей невиновности в суде. Чувство справедливости не даст ему морального права отдать меня под суд совсем без защиты.

– О чем ты думаешь? Как устроено стекло? Проводишь спектральный анализ? – раздался голос Дины. – Я уже десять минут сижу тут, а ты смотришь на этот стакан в упор, а меня не замечаешь.

– О чем я только не думаю…, – Берд, наконец, посмотрел на Дину. – Я думал, ты позвонишь.

– Я звонила, ты не брал трубку, и я решила, что могу зайти. Пол же не мог разговаривать с тобой вечно.

– Не мог…

– Вы помирились?

Берд поднял бровь.

– Я имею в виду, выяснили все? Разобрались? Пол был очень серьезен, когда я его встретила.

– Я не уверен. Но от меня уже больше ничего не зависит. Решение – за Полом.

– Тогда ты можешь расслабиться и жить спокойно? Самое страшное позади?

– Почти… Что ты будешь пить?

– Ничего, не важно… что-нибудь… я на самом деле пришла сказать… что рассталась с Питером.

– О, очередная грустная история… Чем мне тебя утешить? Черничный?

– Нет, на самом деле, не так все грустно. Это я решила, что нам надо расстаться…

– То есть, мы празднуем освобождение? – Берд улыбнулся, – Итак, черничный?

– Ты не спросишь, почему я его бросила? Тебе не интересно?

– Дина, ты же знаешь, я никогда ничего не спрашиваю. Мне рассказывают сами. Если хочешь – расскажи… Отвлечешь меня от моих проблем.

Дина вздохнула.

– Я его бросила, потому что мне нравится другой.

– Случается такое. А как к тебе относится «он»? – Берд сделал пальцами кавычки.

– Он об этом не знает! – Дина замолчала.

– Вот мы и добрались до самого интересного, – обреченно сказал Берд. – Ты пришла спросить, что делать?

– Ну, вроде того.

– Ответ мой будет прост. Скажи ему. Ведь если он сам не понял еще, значит, ты ведешь себя так, что ему твоя симпатия не очевидна. И тогда ты рискуешь всю жизнь ждать, пока он догадается. Это слишком долго.

– А если это не взаимно? А я скажу и буду выглядеть как полная дура.

– Почему? Совсем не как дура. Зато ты сделаешь все, что можно. И – быстрее забудешь, быстрее оклемаешься. А так – будешь ждать, терять время, тешиться иллюзиями.

– То есть ты бы на моем месте признался?

– Да! – сказал Берд и потом добавил, – но я думаю, что он догадывается. Мы ведь о Поле говорим, так?

– Что? Нет! Причем тут Пол!

– Это не Пол? Да ладно? Меня не обманешь! – Берд хитро посмотрел на Дину.

– Да нет же, говорю. Это не Пол. Это…ты!

– Я?!!! – Берд понял, что попался в ловушку.

Дина кивнула. Казалось, это признание забрало все ее энергию, и сил больше ни на что не осталось. Дина сникла. Реакция Берда была именно такой, какую она ожидала и которой боялась. Какая же я дура. Уже по тому, как Берд вел этот разговор, было понятно, что никаких чувств он ко мне не питает. Почему я не подумала об этом раньше! Но уже поздно.