Читаем Сдаёшься? полностью

Олимпия Валериановна. Ради бога, сделайте одолжение, голубушка. Из-за моих сосудов я и к форточке никак не могу подобраться. В прошлом году я влезла на табурет, чтобы достать форточку, и, представьте себе, свалилась, ха-ха, и сломала правую руку, а вы представляете, что значит для пожилой женщины сломать правую руку! Ха-ха, там, куда царь пешком ходил, управиться, извиняюсь, целая шарада, ха-ха! Обычно прибрать в комнате я нанимаю девушку, она живет здесь же, во дворе, и берет с меня совсем недорого, но сейчас она заболела, весной многие болеют. Вот и я сегодня чувствую себя из рук вон плохо, ха-ха…

Юлия Александровна(открыв форточку). Но позвольте, насколько я знаю, вы ведь не одиноки. Неужели ваша племянница совсем вам не помогает?

Олимпия Валериановна. Ах что вы! У нее теперь так много молодых забот! Скажу вам по секрету, мне кажется, что она как раз сейчас влюблена. В моем возрасте особый нюх на эти вещи, можете мне поверить. Грешным делом, мне даже кажется, что с прошлого года она начала немножечко манкировать своими занятиями.

Юлия Александровна. Что значит — манкировать? Что вы имеете в виду?

Олимпия Валериановна. А именно то, голубушка, что в глубине души мне кажется, что она нет-нет да и пропустит на своих курсах часочек-другой, иногда мне так кажется, грешным делом. Но ведь как тут и быть — ведь молодость. В другой раз уж и не случится, согласитесь.

Юлия Александровна. Пропустит часочек-другой?! И вы так спокойно говорите об этом?! Нет, уж мой Кирилл…

Олимпия Валериановна. И потом, вы знаете, я не раз подмечала, молодость не видит таких вещей, как, скажем, извиняюсь, сор на полу. Просто не видит — и все. Ну, и как же вам нравится нынешний апрель? Не правда ли, что за прелесть?

Юлия Александровна. За всю жизнь не помню такого ветреного, холодного, отвратительного апреля: скоро уже середина месяца, а ни одного листика не распустилось!

Олимпия Валериановна. Помилуйте, голубушка, но столько света, солнца, голубизны! В старину это называлось весной света, я, правда, почти не выхожу на улицу и, должно быть, не могу ощущать ветра так сильно, как вы, но из окна открывается такая роскошь! Если бы только не эти — увы! — перепады давления! А вы знаете, ведь сегодня вербная суббота. Значит, через неделю Пасха. Вы уже начали красить яйца?

Юлия Александровна. Нет. Я никогда но отмечаю религиозных праздников. Я не верю в Бога.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза