Седая целительница (СИ)

Низкий голос Ярополка привлек внимание Горана. Пусть волк и был самым крупным в их селении, обладая уникальной силой. Так как мать его была из рода беров, но двигался волкодак бесшумно, как мышка.

Вот и сейчас присел у крыльца и по-доброму глянул на своего господина.

— С прибытием домой, брат. — Горан присел рядом и хлопнул подопечного по плечу, а потом отвернул взгляд в сторону и тихо шепнул: — Не спится.

Ярополк был старше. И пусть многие недооценивали тихого волка, который не шибко ерепенился и клыков не показывал. Но сам Горан знал истинную мощь Ярополка и его доброе сердце.

Верный и храбрый воин. Не раз прикрывал и выручал из беды, только с женой ему не свезло.

— Поздравляю со свадьбой, альфа. Долгих лет вам вместе, да детишек побольше.

— Благодарствую, Яраполк.

— Красивую ты себе жену взял. Добрую да мудрую. Не всем так везет.

Тонкий намек дошел до сознания Горана, слухи, как мухи, лезут во все щели. Недобро усмехнувшись, альфа вспомнил, как нашел Снежу спящую на подоконнике. Страшилась она его, и от этого мутно на сердце было. Выговориться надо было, по морде получить. Чтобы зуд неутерпимый в груди исчез.

— Что ж ты, Яраполк, издалека кругами ходишь? — фыркнул с укором альфа. — Прямо говори: «Мразь ты, господин мой, девку невинную снасильничал». Авось так думаешь?

— Я как думаю, тебя, господин, не должно колыхать, — волкодак выпрямился и похрустел шеей. — Не мне тебе постель греть и долю делить. Да и остальные, как меркуют, не твое дело. А вот что юная замужняя девка как мертвец выглядит, это уже на твоей совести.

— Не так все должно было быть. — Раскачался на месте черный альфа, прикрыв ладонями лицо. — Не так… Она же мне сразу приглянулась, и волку тоже. Забил, зараза, за собой право своей сделать, и всё. А когда познал, что она белая, так как будто дурман какой опутал. Думал, вот она, месть. Отплачу белым за сестру. За всё…

— Отплатил? — приподнял темно-рыжую, густую бровь Яраполк и досадливо покачал головой. — Ты только девке больно сделал, да себе. А Яромила как лежала в земле, так и лежит.

— Знаю я… — обижаться на слова побратима смысла не было. Прав он по всем фронтам, да только от этого не легче. — Хорошая она, как родниковая вода. Нет в ней злобы или притворства. Иной раз гляжу сбоку и не могу поверить, что жена она мне. Так как не смотрит она на меня как на мужа. То страшится, то леденеет, как снежинка.

— Ну так чего ждешь? — Ярополк глянул строго на Горана. — Я в своей жизни чего понял, браток, так то, что не всё, что красиво выглядит, хорошо и внутри. Бажена же красавицей была, все хвалили. Я одурманен любовью, даже с дитем взял. А раз гнилая у нее душонка, то ничего путного из этого не вышло. А Милавка, я-то умом понимаю, что не моя кровь в ней течет, а сердцем чую, что моя, и всё. И она меня любит. Бабу надо выбирать не только, чтобы из породы была да дитя родила. Она и тебя должна ценить, и детей ваших. Если мудрая да добрая, то сразу в сердце колет, а твоя еще и красавица.

— Не расхваливай, Ярополк. И так знаю, что жемчужину я нашел да в грязи замарал.

— Аль знаешь сам. Так что мешает все исправить?

Горан устало вздохнул, потерев переносицу ладонью.

— Боится она меня, как палача. На лавке уснула за вышивкой, лишь бы ко мне под бок не лечь.

Вояка привстал со своего места, стряхнув штаны, да глянул на своего господина, которого еще мальчуганом помнил.

— Я тебе вот что скажу. Страх он сам не пройдет. Не дай ему в ее сердце закорениться, вырви к чертям собачьим. Покажи ей, как дорога она тебе, собой окружи. Прощения проси. В конце концов дитя ей сделай, только не позволяй ей от тебя отдаляться. Я Бажену так оставил привыкать, думал, она сама все поймет, придет ко мне. Когда сама захочет, тогда еще одно дитя мне родит. А она, сука, травой мое семя сжигала, еще и Милавку гнобила.

— Что с ней делать будешь, Ярополк? — серьезно полюбопытствовал Горан, вставая со своего места. — Не могу я закрывать глаза на то, что она сотворила с девочкой, и за смуту при дворе. Не ты покараешь, так я.

— Да некого там карать, — махнул рукой Ярополк. — Убегла она, наверное, к людям. Да и хрен с ней, мне бы Милавку на ноги поставить. А про мои слова не забудь, не дай девчонке сгореть в пучине страха и под тяжестью жизни раствориться в пыль. Хорошая она у тебя, жаль будет.

* * *

— Ну что там, госпожа целительница? Хворь ушла? Злые духи оставили мою девочку?

Ярополк больше походил на медведя, чем на волка. Огромный, косматый. В полный рост доставал макушкой потолка. Но его привязанность к единственной дочке было видно невооруженным взглядом.

— А? — я недоуменно взглянула на грозного вояку и только сейчас опомнилась от своих мыслей. — Да, ей уже лучше. Хворь уходит. Надо только хорошенько кушать. Мясо, овощей, ягод, рыбку тоже не плохо будет. Покой нужен, дабы сил набралась.

— Благодарствую тебе, госпожа целительница. — отвесил мне поклон воин и протянул сверток. — Хоть ты и жена альфы, да за свой труд награду обязана принять. Вот, держи, чем богаты.

— Не стоило…