Седина в бороду

- Нет! - сквозь смех проговорила она, - только не напускай на себя такой величественный вид, Джон!

Сэр Мармадьюк рассмеялся.

- Клянусь небом, - воскликнул он, горестно взирая на бесформенный ком у своих ног, - всякий, кому удастся справиться с этим чудовищем без посторонней помощи, заслуживает уважения и восхищения.

- Тогда позволь мне помочь тебе.

И вот вместе им удалось установить палатку. Ева довольно осмотрела результат и воскликнула:

- Как здорово путешествовать!

- Пока не испортилась погода, - брюзгливо заметил джентльмен.

- Какая разница, если ты счастлив!

- А ты счастлива, Ева-Энн?

- Да, - ответила девушка, но тут же ее глаза помрачнели. - Да, счастлива, пока не начну вспоминать.

- Тогда забудь, - посоветовал он, - забудь обо всем, дитя мое, забудь об этом мире и его тревогах.

- Но забудет ли мир о нас, Джон?

- Конечно, забудет. Пройдет время и забудет, как забывает обо всех и обо всем.

- Ты уверен, что здесь я в такой же безопасности, как и в Лондоне?

- Абсолютно! - кивнул он.

- А ты счастлив, Джон?

- Да, как это ни странно!

- Но почему?

- Бог знает, может, из-за чувства новизны.

- И только, Джон?

- А, может, из-за моего необычайного аппетита.

- И все, Джон?

- Дитя мое, ты невыносимо любопытна.

Тут Ева-Энн быстро взглянула на него и так же быстро отвела взгляд. Он удивленно спросил:

- Что случилось?

- Ничего.

- Но ты рассердилась.

- Нет! - она раздраженно дернула прелестными плечами.

- Ева-Энн, о чем ты думаешь?

- О том, что пришло время вновь тебя кормить.

Затем, наполнив помятый чайник, она поспешила прочь, а он остался сидеть, растерянно и недоуменно глядя ей вслед.

Глава XVI,

представляющая бродячего торговца по имени Болтун Дик и его взгляды

От пирога с мясом и фасолью вскоре не осталось и следа. Сэр Мармадьюк, расположившись перед весело потрескивающим костром, погрузился в то блаженно-покойное состояние, которое всегда посещает человека после сытного ужина (или, по крайней мере, должно посещать). Но вдруг из кустов раздался какой-то унылый хрип. Сэр Мармадьюк привстал и вгляделся в окружающий сумрак. Наступил вечер, и на заросшую лощину опускалась благоухающая жимолостью тьма.

- Такое впечатление, что кто-то задыхается. - Он поднялся на ноги.

- Гораций! - воскликнула Ева. - Это Гораций! Он, должно быть, опять запутался, наверное, опять ходил вокруг дерева, пока веревка не начала его душить. Бедняжка!

- Глупый осел! - пробормотал сэр Мармадьюк и, пробравшись сквозь заросли, обнаружил виновника переполоха.

Веревка плотно обвилась вокруг дерева, ближайшего к нему куста и самого животного. Гораций прижался мордой к стволу дерева, всем своим видом воплощая само терпение. Сэр Мармадьюк принялся распутывать веревку, что оказалось нелегким делом, потребовавшим немало времени и усилий. Возясь с веревкой, он поучал смиренное животное:

- Гораций, ты настоящий осел, и все же, когда познаешь это на практике, в голову приходит мысль...

Тут он замолчал. В темноте явственно прозвучал хриплый мужской голос. Сэр Мармадьюк бросил Горация и поспешил назад на свет костра. На поляне стоял коренастый загорелый человек с огромным ящиком на спине, он пристально смотрел на девушку, сидевшую по другую сторону костра.

- Никак, Ева? - спросил человек. - И бьюсь об заклад, не одна.

- Откуда тебе известно мое имя? - спросила девушка, затаив дыхание и не сводя с пришельца испуганного взгляда.

- Ты женщина, разве не так? - прохрипел человек. - А каждая женщина Ева, и всякая Ева существует на погибель своего Адама, так-то вот! Ей-богу, если бы не та, самая первая Ева, я бы разъезжал сейчас на колеснице по Эдему, а не бродил бы по дорогам.

Тут человек запнулся и резко обернулся.

- Ага, вот и Адам! - удовлетворенно прохрипел он, - я был уверен, что у такой прелестной Евы обязательно должен иметься свой Адам, так уж всегда бывает. Как дела, Адам?

- Что вам надо? - хмуро спросил сэр Мармадьюк.

- Продать вам свой товар: веник, или ремень, швабру или нож, а может, платок, ну как?

- Нам ничего не нужно, благодарю вас.

- Я так и знал! А как насчет пары подвязок для Евы...

- Нет.

- Ну тогда бритву для вашей милости.

- Я уже сказал - ничего!

- Очень хорошо. Тогда, поскольку Англия - свободная страна, а я свободнорожденный англичанин, то, пожалуй, я поужинаю и погрею свои ноющие кости у этого костра, не ждать же, когда меня пригласят! - и к великому негодованию нашего джентльмена Он опустил свою поклажу на траву и тут же устроился у весело потрескивающего огня.

- Ну-ка вставайте! - приказал сэр Мармадьюк.

- И не подумаю, - ответил торговец, возясь со своим ящиком. - И зачем так злобно смотреть на меня, Адам? Не надо. Это же не ваша личная спальня и не надушенный будуар леди, так что, вы имеете на это место не больше прав, чем я...

- Вставайте! - Сэр Мармадьюк угрожающе надвинулся.

- Не надо, Джон, - вмешалась Ева, - не прогоняй его.