Седьмая руна

В нос ударило неприятным запахом, шершавый язык прошелся по щеке, оставляя влажный след. Объятия разжались, а Этьен ругнулся.

– Бонни! – дочь графа д’Эгер не одобряла сквернословия, но сейчас она была солидарна с полисмагом. Более того, она готова была повторить каждое услышанное слово.

Виновник переполоха радостно застучал хвостом и поскреб лапой дверь, намекая, что приличные хозяева давно бы уже выпустили истомившегося пса на прогулку. Этьен хмыкнул и открыл заднюю дверь. Пес радостно выскочил, пробежал до противоположного края дороги и вернулся, недоумевая, почему люди не последовали за ним.

– Не так быстро, приятель, – пробормотал полисмаг, специально не смотря на Франсуазу, судорожно разглаживающую складки на юбке.

Признаться, Этьен был благодарен Бонни. Святая Хель знает, чем бы все это закончилось, не вмешайся пес так своевременно. Капитан Богарне покосился на свою спутницу. Девушка уже привела себя в порядок и теперь сидела с абсолютно ровной спиной. Если бы не несколько выбившихся из прически золотистых локонов, то Этьен решил, что произошедшее недавно было его фантазиями.

– Думаю, нам пора возвращаться, – не дожидаясь ответа, Франсуаза распахнула дверь и вышла.

Она старалась держаться так, словно ничего не произошло, хотя ее раздирали чувства, главными из которых были чувство стыда и… разочарования? Да, именно разочарования, что все закончилось, не начавшись.

Презирая себя за слабость, девушка строго окликнула Бонни и хотела пересесть на привычное место, но полисмаг остановил ее.

– Франсуаза… – теплая широкая ладонь легла на плечо.

– Да? – она резко обернулась.

Этьен стоял очень близко. От неожиданности Франсуаза отшатнулась и потеряла равновесие.

– Осторожно! – он успел удержать девушку, но она все равно ударилась затылком о дверцу.

Слезы выступили на глазах. Было не столько больно, сколько обидно, и эти чувства не поддавались логике.

– Отпустите! – потребовала она.

Голос срывался, и слова звучали отрывисто. Этьен широко улыбнулся:

– Тогда вы упадете.

– И что?

– Но я же обещал, что буду рядом…

Их взгляды: ее мятежный и его абсолютно уверенный встретились…

Франсуаза сдалась первая.

– Простите, – она опустила голову. – Мне не стоило устраивать сцену.

– Да, вам следовало отхлестать меня по щекам за дерзость, – подтвердил Этьен.

– За кого вы меня принимаете? – оскорбилась Франсуаза.

Её обида был искренней, и полисмаг расхохотался.

– О, простите, я и забыл, что в высшем свете не принято выяснять отношения! Вы должны были застыть и ждать, пока я осознаю тщетность своих намерений.

– Я просто не должна была ехать с вами, – мягко поправила его девушка. – И уж тем более соглашаться на эту авантюру.

– Но ведь вам понравилось?

– Вы еще спрашиваете! Это было волшебно! – она осеклась, заметив смешинки в глазах. – Я имею в виду вождение.

– И только? – Этьен не смог сдержаться, чтобы не поддразнить.

Франсуаза сурово сжала губы.

– Капитан Богарне, если вы намекаете на то, что произошло позже, то с вашей стороны крайне непорядочно напоминать мне о моем безрассудстве! – она произнесла это со всей строгостью, на которую была способна.

Адепты, заслышав этот тон, предпочитали замолчать и опустить голову, опасаясь справедливого гнева, но полисмага ничто не смутило.

– Да, мадемуазель д’Эгре, – он распахнул дверцу и подал ей руку, помогая залезть в экипаж. – Я рад, что вам понравилось!

Этьен успел отскочить и захлопнуть дверцу прежде чем Франсуаза смогла возмутиться его словами. Все еще посмеиваясь, он поманил к себе Бонни, усадил его и только потом занял место водителя.

Опасливо покосился на девушку, но она уже совладала с собой и сердито смотрела в окно.

Этьен положил руки на руль и улыбнулся, вспомнив, как совсем недавно помогал Франсуазе удержать его, а потом нажал педаль. Фиакр взревел, словно выплескивая накопившееся раздражение, и рванул вперед.

Глава 21

На обратном пути никто не произнес ни слова. Этьен сосредоточился на дороге, ставшей к полудню очень оживленной, а Франсуаза долго боролась с охватывающей ее дремотой, пока наконец не заснула.

К зданию управления они подъехали в тот момент, когда большинство сотрудников выходило на обед. Толстые и тонкие, высокие и низкие полисмаги в черных мундирах слишком торопились и дорожили своим свободным временем, чтобы рассматривать фиакр и тех, кто находился в нем.

– Уже приехали? – пробормотала Франсуаза, открывая глаза.

– Да, – Этьен выскочил и помог девушке выйти.

Водительскую дверь закрывать не стал, чтобы дать возможность Бонни выпрыгнуть. Пес радостно пробежался по двору, но вдруг замер, шерсть на холке вздыбилась, и он зло зарычал.

– Мадемуазель д’Эгре! – профессор Ле Шовен как раз вышел из здания управления. – Вот вы где! Почему я должен гоняться за вами по всей Паризьенне?

Бонни двинулся наперерез, но был остановлен хозяйкой.

– Возможно, потому что меня отстранили? – она приподняла брови.

– Вас отстранил Копен, а не я! – запальчиво возразил Ле Шовен, выпячивая бороду, а заодно и объемный живот. – И позволю себе напомнить, что жду свой доклад!