Седьмая центурия. Часть первая (СИ)

Из солидарности с моими товарищами я тоже запрыгиваю на подоконник и освобождаю от пижам Лучшего Друга, чтобы устремить его в открытое окно навстречу зловещей грозовой туче, олицетворяющей сейчас всё дурдонское зло.

Доктор Лектор топает ногами и орёт:

- ИМЕНЕМ ВЕРХОВНОГО МЕРКАДЕРА, ПРЕКРАТИТЬ!!

И тут он видит моего Лучшего Друга, уже дотянувшегося до тучи и готового, вот-вот, вспороть её. Доктор падает в обморок. Старшая сестра нащупывает в кармане балахона флакон нашатыря, но заворожённая зрелищем, брызгает раствор аммиака доктору в рот, а не в нос. И Ада тоже загипнотизирована.

Только Трёхфаллый притворно морщится:

- Да кого сейчас удивишь двадцатиметровым?!

- А ты не завидуй!! - обрывает его старшая сестра.

Небо над нами взрывается громом вновь, акустическая волна сбрасывает резидента с подоконника, и он едва спасается от чудовищной огненной змеи в триллиард киловольт. И этот поцелуй Неба достаётся не Генри, а моему Лучшему Другу. Само собой, мы с ним вместе падаем. И я не ощущаю боли! Не чувствую НИ-ЧИ-ВО. Зато вижу движущиеся скелеты пленных инопланетян - моих собратьев по гуманоидариму. И вижу скелет доктора Лектора. И скелет старшей сестры, и широкие кости таза самки-аллирога Ады. И скелеты мордастых аллирогов. И отчётливо вижу их внутренности, и всё содержимое их желудков...

- Бе-е-е-е! - не квохчет, а блеет Курочка. Она тоже видит.

И слышу странное подобие голосов. Это напоминает гвалт школьников на перемене и, одновременно с ним, гвалт торговок на рынке. И понимаю, что это не голоса - это мысли... Мысли окружающих! И ещё слышу стук "ТУК-ТУК". И голос - жизнерадостный, молодой, твёрдый:

- ТУК-ТУК! Кто в теремочке живёт?

- Я, Курочка Ряба, - отвечает Курочка. И хвалится: - Яички не простые, скорлупки золотые!

И я тоже представляюсь:

- Я, Бода, татальтик татьки. Татьки т объетками. А ты тто?..

- А я - Ось Вселенной с Маятниками Вселенной! Я теперь с вами в теремке буду жить. Можете звать меня по-домашнему просто - Fallos Sapiens. А ты, Бода, отныне не катальщик тачки с объедками! Теперь ты Хранитель Оси Вселенной и Маятников Вселенной! И мой лучший друг...

Нашатырь. Фу! Старшая сестра суёт мне в нос раствор аммиака, а миловидная самка-аллирог Ада обеими руками сжимает окаменевшую и обуглившуюся от убийственного электрического разряда Ось Вселенной. И зачарованно шепчет:

- Я ВИДЕЛА ФРАНЦУЗСКИЙ ПОЦЕЛУЙ... МОЛНИИ!

Доктор Лектор качает головой и объявляет мой диагноз:

- Перемежающийся острый приапизм.

От вверенных мне Маятников Вселенной - похожих сейчас на печёную в костре картошку - возносится чёрный дым. В палате запах жареного!

- "Шашлычок под коньячок - вкусно оч-чень!" - надо мной, напевая какую-то пошлятину, пританцовывает Трёхфаллый.

А Даня Дандан-Шардам облизывается на Аду:

- Какая дева! Меня мучает пол!

Он заходит Аде со стороны спины, приседает на корточки, лижет её взглядом снизу и приговаривает:

- Какой станок любви! Я думаю так: к гуманоидке надо подкатываться снизу. Гуманоидки это любят и только делают вид, что они этого не любят.

Он обращается к доктору и просит:

- Док, подскажите рифму к слову "конец"! Только чтобы не "венец"!..

- "В торец"! - зло отмахивается от него доктор.

- "Дворец"! - проявляет поэтические способности старшая сестра. И развивает их: - А во дворце - "ларец"!

Ада шепчет:

- "Наконец"...

- Наконец, наконец, дева... - бормочет Дандан-Шардам, записывая пальцем на своей ладони рифмы.

Доктор Лектор объявляет, что за политическую манифестацию все наказаны, поэтому после ужина всех привяжут к койкам и вырубят свет. Он велит Старшей впрыснуть мне какую-то дрянь, которая угомонит меня часов на пятнадцать. Последнее, что я чувствую - укол в глютеус. Последнее, что вижу - Старшая силой отрывает Аду от ещё дымящейся Оси Вселенной и за шкирку, волоком утаскивает её из палаты.

- Коод-кодэээ! - квохчет Курочка и подмигивает нам с Фаллосом Сапиенсом: - Знаете, кто мой петух?!

Мы пожимаем плечами, а она представляет нам:

- Товарищ Нинель!

И прищуривается:

- А яйца мы с ним поо по очереди будем высиживать! Жить теперь он будет у нас в теремке!

- Гутен морррген! - приветствует нас, как кукушка из часов, товарищ Нинель, высовывая лысую тыкву из вентиляционного окошка под крышей.

И они с Рябой принимаются квохтать хором:

- Коод-код-код-ко-да-а...

24. Холостяк 1000 000001

Григорию Иаковичу вспомнилось, как вернувшись вечером в город, они с Тасей спустились в метро и, не простившись, разобиженно разошлись по разным вагонам.