Седьмая вода

Хотя… Я ведь тоже в упор не видела до последнего, что происходило между Ольгой и Марком. Или, может, у Арсения сверхспособность — заставлять девушку рядом с собой ощущать себя суперстар, путь даже и на неделю, день, час? Ведь не все его пассии были недалекими и ограниченными, значит, понимали, что он не из тех, кто когда-то останавливается. А-а-а, да Бог с ним, с прошлым. Вывод один — Арсений кобель. Я кобелей не люблю. Не люблю, но, видимо, желаю. Просто прекрасно! Я бы хотела, если уж сближаться, то с человеком, который хочет быть со мной пусть даже не навсегда, но надолго. А не рассматривает в качестве военного трофея, желая получить от меня не любовь и привязанность, а просто капитуляцию. А та наша ночь была признаком слабости с моей стороны и показала ему мою уязвимость. Арсений по натуре победитель. Не важно в чем. То, что между нами, из-за моего бегства осталось незаконченным. А противостояние длилось слишком долго, чтобы так вот взять и забыть его. Вот поэтому он и наворачивает вокруг меня круги, как акула, цапнувшая раз и просто ожидающая, когда жертва дойдет до кондиции. А потом он слопает меня с потрохами, поковыряет моей прежней гордостью в зубах и пойдет дальше, не оглянувшись. Ладно, я, в очередной раз поразмыслив, убедила себя, что мой сводный брат мерзавец, игрок и сжирающий мои нервы монстр. Но со мной-то что, черт возьми, не так?

Столько лет я провела в окружении привлекательных мужчин, некоторые даже пытались флиртовать со мной, но ни единого раза нигде даже не шелохнулось. Я ощущала себя польщенной их вниманием, но дальше этого не шло. Ни разу не возникло в голове «А может быть?». Я абсолютно беспристрастно взирала на них, отмечая достоинства и недостатки, находя кого-то худшим или лучшим человеком, но это не имело и оттенка романтичного интереса. Да вообще никакого интереса, кроме иногда профессионального. Так почему же мужчина, в ком я вижу один лишь бесконечный список косяков, прямо-таки высочайшей пробы концентрат всего отрицательного влечет меня, волнует, вынуждает вот сейчас сидеть и ломать голову над природой собственных чувств к нему?

Безусловно, мою реакцию на Арсения тоже и близко романтикой не назовешь. Я что, желала видеть его на одном колене с шикарным букетов, мямлящим что-то про высокие чувства? Он мог такое сделать, только чтобы жестоко поглумиться позже, и никак не иначе! Да и не нужно мне от него такое. Ни цветы, ни слова, ни обязательства. Все гораздо прозаичнее и физиологичнее. Надо сказать себе это. Я его хочу. Хочу его руки на мне, хочу этот взгляд неумолимо голодный. Желаю полной потери контроля над собой, когда не отдаешь себе отчет, что именно происходит с твоим телом. Мечтаю снова испытать безоговорочное вторжение, захватывающее не только тело, но и отпускающее поразительным образом сознание. Погрузиться еще в некое безвременье, где нет ни сомнений, ни угрызений совести, ни сожалений. И все это по какой-то необъяснимой причине мне необходимо только от него и не требуется с другими.

Выходит, не только он один завяз в этом нашем противостоянии, но и у меня возникла какая-то проклятая патология, дурацкая зависимость. Мне нужно снова увидеть именно его сильное обнаженное тело, хищно нависшее надо мной. Ощутить его тяжесть на себе, твердость в себе, мощь вокруг себя. Поймать и впитать момент той сокрушительной открытости и уязвимости, что я уловила в его исказившемся за мгновение до оргазма лице. Испытать то секундное торжество от краткого ощущения, что в этот миг сосредоточено все для него во мне. Что в моих силах дать или отнять, оттолкнуть или одарить… Глупая иллюзия, самообман. Но, однако, выгнать, стереть из памяти этого не удалось. Может, не было ничего подобного, и все мне почудилось, дуре одурманенной? Может, память, щадя, позже все щедро приукрасила и дорисовала. И в этом причина всех моих терзаний и дискомфорта рядом с ним. Я хочу не только снова испытать все, но и увидеть: было или не было. А не только в том примитивном вожделении, что он вызывал во мне каждой агрессивной линией большого тела, своим запахом.