Седьмое чувство. Под знаком предсказуемости: как прогнозировать и управлять изменениями в цифровую эпоху

Мир гейтлэндов ожидает нас. Но возникает последний вопрос: как будет власть действовать в пределах этих систем? В то время как общепринятым стало утверждать, что глобальные сети подрывают американскую мощь, логика гейтлэндов – и уроков истории – предполагает, что страна может играть даже более важную роль в следующем столетии. Мы видели, что всегда, когда мир находился на переломе революционных эпох, стабильность американских рынков или военной мощи приобретала особую привлекательность. Десять лет назад большинство стран мира просили американских солдат уйти из своих стран. Теперь, от Европы до Азии, мы слышим постоянные просьбы о военной поддержке Вашингтона. Эта и есть проявление логики Гейтлэнда, в котором одна система доминирует, когда глобальная система в результате выигрывает Тоже самое справедливо и в решении проблем мировой политики. Это должно помочь расвеять миф, популярный в настоящее время даже среди американских мыслителей, что США сталкивается с эпохой относительного упадка. Да, в абсолютных значениях ВВП, экономика Соединенных Штатов может не быть уже столь же доминирующей, как это было раньше, но страна по-прежнему может контролировать многие из наиболее важных гейтлэндов, которые возникают путем создания систем, соответствующих своим собственным потребностям. По уровню ВВП на душу населения Америка может занимать доминирующее положение на другое столетие, но не очевидно, что просто покупательная способность будет мерой влияния.

Американские гейтлэнды в области торговли, финансов или безопасности будут иметь особое значение. Не факт, что американская безопасность потребует самоизоляции или сосредоточения только на внутренних проблемах. Слишком велики риски в эпоху, когда мир связан высокоскоростными сетями. Правильным ответом будет описать, а затем совместно построить мир гейтлэндов, как для Соединенных Штатов, так и для других стран, которые разделяют то же видение мирового порядка.

Более традиционная внешняя политика, рассматривая историю, видит постоянное, насильственное нарушение сложившегося «баланса сил». Одна нация находилась в лидирующей позиции в течение нескольких лет, а затем она опускается вниз другими. Это являлось порядком, доминировавшим в Европе на протяжении большей части последних пятисот лет. В этом причина того, как утверждают некоторые цифры, что время для Америки быть доминирующей мощной силой наступило сейчас. Но это не единственный пример в история передачи подобного доминирующего влияния: от Франции к Англии и затем к Соединенным Штатам. Даже поверхностное знакомство с историей человечества укажет вам на то, что были достаточно длительные периоды, когда одна сила доминировала над целой частью мира. В Азии, Европе, Ближнем Востоке, Южной Америке существовали государства, которые владели расширенной системой в течение нескольких поколений. Китай управлял порядком в Восточной Азии с 1300-х годов до 1800-х годов. Ассирийцы с девятого по седьмой век до нашей эры покорили десятки более мелких государств. Делийскому султанату удалось быть гегемоном в Южной Азии с двенадцатого по четырнадцатый век. Моголы почти двести лет господствовали, начиная с шестнадцатого века. Римляне века осуществляли контроль над Средиземноморьем. Политологи Стюарт Кауфман, Ричард Литтл и Уильям Уолфорс, отмечая подъем и падение этих народов и империй на протяжении тысячелетий, пришли к выводу, что около половины человеческой истории было связано с доминированием той или иной силы в ряде частей мира.

Кауфман и его коллеги, основываясь на результатах проведенных исследований, обнаружили, что империи, которые выдержали испытание временем, развивались с достаточно большой эффективностью. Они обладали реальными инструментами власти, способствующими образованию империй при относительно невысокой стоимости издержек, связанных с условиями жизни, золотом, напряжением воли. Приобретенные территории принесли больше, чем они стоят. Великие силы истории легко сочетали расширение земель и высокий доход. Территории росли в известном смысле в аналогии с тем, как расширяются сети, которые мы уже изучали. «Рим поднялся, потому что он объединил в себе сильные стороны традиционных республиканских институтов с инновациями, давшими ему уникальный потенциал для присоединения иностранных земель и народов, – поясняют исследователи. – Магадха являлся примером самого стабильного административного порядка древних индийских штатов, Цинь в сочетании с реформами Шенг Янга в экономике, призывом на военную службу и бюрократическими инновациями создали наиболее проницательное и потрясающе эффективное государственное устройство, известное в международной практике». Инки, Хань и многие другие сторонники империй долго еще руководствовались этой привлекательной логикой. Современные сетевые системы, новые узловые образования – датчики, союзники, алгоритмы – могут быть использованы с небольшими издержками и распространиться с исторически беспрецедентной легкостью.