Съедобная история человечества. Еда как она есть – от жертвоприношения до консервной банки

Но главное было впереди. Шерман продолжил свой разрушительный марш на север через Каролину весной 1865 г., оставляя просеку разрушений шириной в 40 миль. «Кампания Шермана произвела плохое влияние на наших людей», – признал Джефферсон Дэвис, президент Конфедерации. Ли сообщил о «тревожном росте дезертирства» из его армии, главным образом из-за нехватки еды и неоплаты войск. Ли понял, что их положение было безнадежно, и сдался. Остальная часть конфедератов вскоре последовала его примеру, положив конец войне.

Питание для машин

Гражданская война в США ознаменовала сдвиг от эры наполеоновских войн к индустриальной войне XX в. Когда люди Шермана продвигались через Джорджию, противоборствующие армии Гранта и Ли были вовлечены в окопную войну вокруг Петербурга (штат Вирджиния). Их зигзагообразные укрепления составляли сложную систему рвов и туннелей, похожих на те, что через много лет шрамами испещрили поля Франции во время Первой мировой войны. Траншейная война была следствием увеличения дальности, мощности и точности огнестрельного и артиллерийского оружия, при этом мобильность армий не улучшилась. В их распоряжении оказалась беспрецедентная огневая мощь, но только когда они стояли на позиции. На протяжении большей части истории армия, которая не двигалась, рисковала проиграть из-за голода, если только припасы не могли быть доставлены морем. Но появление консервов и железных дорог означало, что солдат можно кормить круглый год и даже в траншеях.

Тем не менее на протяжении большей части Первой мировой войны новая логистика сосуществовала со старой. Боеприпасы и продовольствие для фронта доставлялись по железной дороге, при этом единственным средством доставки припасов на последних милях от железной дороги до линии фронта по-прежнему оставались повозки, запряженные лошадьми. Поэтому огромное количество кормов отправлялось по железной дороге, а на «последней миле» вплоть до XX в. сохранялись древние логистические ограничения. Корма занимали самый большой объем среди всех грузов, доставлявшихся во французские порты для британской армии во время войны. Патовая траншейная война закончилась только с появлением танков, которые в сочетании с большой огневой мощью оружия и мобильностью армии открыли новую эру моторизованных войн, в которых топливо и боеприпасы, необходимые для «питания» транспортных средств и оружия, вытеснили продукты питания для людей и животных, переставших играть роль важнейшего топлива войны.

Это было ярко продемонстрировано во время Второй мировой войны на Североафриканском фронте, когда немецкий генерал Эрвин Роммель оказался связанным материально-техническими ограничениями – прежде всего из-за топлива. Немецкие и итальянские войска в Северной Африке получали поставки через порт Триполи. Роммель мечтал победить англичан, укрепившихся на востоке Египта, а затем перекрыть поставки нефти союзникам со Среднего Востока. Но для этого не было подходящей железнодорожной линии, по которой бы он мог продвигаться на восток, и поэтому его запасы перевозились через пустыню в грузовиках. Поскольку немецкие войска двигались, конвои грузовиков перемещались между Триполи и фронтом, перевозя топливо, боеприпасы, еду и воду. Захват глубоководного порта на побережье помог бы сократить расстояние, которое необходимо было проходить по суше, поэтому Роммель захватил ливийский порт Тобрука, находящийся недалеко от границы с Египтом. Но пропускная способность порта была ограничена и подходящие корабли уничтожались союзниками в большом количестве. Поставки Роммеля были настолько растянуты, что от 30 до 50 % топлива использовалось для перевозки того же топлива и других материалов на фронт. Таким образом, чем дальше на восток он продвигался, тем больше топлива тратилось впустую. Когда он отступил на запад, его проблемы с поставками пошли на убыль, но уже было поздно.

Попытка Роммеля победить союзников в Северной Африке провалилась. «Первое существенное условие для армии, чтобы быть в состоянии выдержать напряжение битвы, – это достаточный запас оружия, бензина и боеприпасов, – в конце концов заявил он. – На самом деле результат сражения определяется квартирмейстерами еще до того, как прозвучит первый выстрел». В предыдущую эпоху он упомянул бы еду и корма. Но они больше не были критическими элементами военного снабжения. Центральной роли продовольствия в военном планировании пришел конец. Правда, к середине XX в. продукты примерили на себя новую роль – идеологического оружия.

10 Продуктовое сражение

Еда – это оружие.

Максим Литвинов, нарком иностранных дел СССР, 1930–1939