Секира царя Колоксая

— Моя матушка — гетайка. Мой дар от неё. Она была волшебницей. Магия проснулась поздно, в тринадцать лет. Когда её родители узнали об этом, то решили всё скрыть. Убедили дочь, что это единственный способ сохранить ей жизнь. И она молчала все годы, пока отец не забрал её в Тарсию… А через двадцать с лишним лет моя мать умерла. Мы с отцом понять не могли почему. Ещё молодая, здоровая женщина… Когда Веролюб объяснил нам, что происходит с ворожбитами, если они держат свою силу в себе… — Радомир сглотнул. — Внутри она была столетней старухой. Та магия, которую моя мать скрывала пять лет, не позволяя себе ворожбы, сжигала её… Если бы матушку увезли из Гетаи, позволили учиться и пользоваться дарованной силой, она прожила бы намного больше, смогла бы родить ещё.

Альвийка слушала, затаив дыхание: откровение Володаровича дорогого стоило. Его доверие грело душу. Огнеяра ждала продолжения, но по затянувшемуся молчанию поняла, что всё, больше Радомир ничего не скажет. Она глянула на мужчину, заметила, что тот смотрит на неё, и неуверенно улыбнулась:

— К сожалению, этого мы никогда не узнаем.

Но колдун не желал больше говорить об этом. Он мотнул головой:

— Огня, что с тобой случилось в Гутуре? И я, и Лан переживали.

Девушка растерялась. Назвать истинную причину своего плохого настроения она не могла, это было равносильно признанию. А она сама только-только осознала, что Радомир не просто попутчик и друг, и чувства к нему, родившиеся под знойным небом Тарсии, никуда не ушли. Поэтому и задевало видунью показное равнодушие мужчины! Поэтому и радовалась она, когда узнала, что всё иначе, и под безразличной маской кипят истинные чувства тарса. Вот только узнать бы какие?..

Под пронизывающим взглядом Радомира альвийка думала, что ответить, и сказала полуправду:

— В какой-то момент мне показалось, что вы мне не доверяете, скрываете что-то. Я почувствовала себя лишней. Это… Это очень неприятное чувство, Радим: быть лишним. А в Гутуре, когда вы были на пристани, я не спала, ждала вас вместе со сторожем. И всё слышала.

— Почему ты не вышла? — тарс внимательно смотрел на девушку.

— Потому что слушала вас.

— Подслушивала, — поправил колдун, улыбаясь.

Она сморщила носик, но согласно кивнула:

— Решила, что хоть так буду знать, что происходит.

— И как?

— Ну-у-у, краем уха я услышала, что ты вдруг собрался жениться.

Мужчина засмеялся, и в то же время зорко следил за призраками. Огнеяра порадовалась этому, потому что под его взглядом не смогла бы спросить с замирающим от страха сердцем:

— Так это правда?

Радомир вздохнул:

— Огня, Лан просто дразнился. Знает же, зараза такая, что для меня это больная мозоль… Я не собираюсь жениться. Вернее собираюсь, но не сейчас. Как-никак я последний в роду, на мне ответственность за его продолжение.

— А как же Семислава?

Володарович искоса глянул на видунью:

— А немного ли ты подслушала?

— Нечего шептаться по подворотням.

Он возмущённо фыркнул, но Огнеяра не собиралась отступать, раз уж начался этот разговор.

— Так кто она, эта загадочная Семислава? И каким приворотным зельем ты её напоил?

Радомир тихо засмеялся, потом устало потянулся:

— Когда я бросил учёбу, дед радовался больше всех: наконец-то внук одумался и вернулся в лоно семьи. А как его там удержать?.. Правильно: женить. Вот он и стал искать подходящую невесту. Не успел я вернуться из Маг’яра, как дед позвал меня в гости. А там повёз знакомить с красивой, хозяйственной девицей из хорошей семьи.

— Ожидания оправдались?

— Более чем, — тарс усмехнулся, опуская глаза. — Дед не обманул ни в чём.

Огнеяра улыбнулась, хотя внутри всё скрутило от острой боли:

— Но если Семислава такая красивая и хорошая, чего не женишься?

— Всех хороших и красивых в жёны не возьмёшь, — Радомир посмотрел на альвийку, — СВОЮ найти надо.

— А она… эта Семислава тебе нравится?

Радомир растерянно моргнул, потом раздражённо сказал:

— Огня, что на тебя нашло?

— Ответь, пожалуйста! — попросила девушка.

— Я отвечу при условии, что это будет твой последний вопрос, — и, дождавшись её кивка, сказал: — Да, нравится, но не на столько, чтобы я захотел жениться.

Тон, каким были сказаны эти слова, успокоил видунью. Значит, ничего серьёзного у Радомира с этой тарсиянкой нет. Альвийка посмотрела на нахохленного мужчину.

— А ты когда-нибудь любил так, чтобы захотелось жениться?

Володарович резко поднялся и протянул ей руку. Когда девушка не пошевелилась, он силой вытащил свой плащ из-под неё.

— Прошлый вопрос был последним, — напомнил тарс. — Разговор окончен. Иди спать!

— Не хочу!

— А я хочу! — Радомир ушёл.

Немного погодя альвийка улеглась рядом с костром. Долго крутилась и, наконец, замерла на левом боку, на другом она заснуть не могла. Подняв глаза, Огнеяра встретила пристальный синий взгляд. Колдун сидел прямо перед ней — мрачный, напряжённый. Они смотрели друг на друга с минуту. И к невероятному удивлению видуньи, мужчина первым отвёл глаза.

Глава 7