Секрет королевы

Ну конечно. Тело, которым владел король-демон, сгорает в костре, и проклятию, тяготевшему над Джендером, настает конец. Он выпрямляется и смотрит на меня с самой безмятежной улыбкой, которую я когда-либо видела. Кэл прав – его время пришло. У нас на глазах тело Джендера тает, растворяется в темноте. Члены Гильдии продолжают ходить по кругу, продолжают скандировать заклинания, но Джендера здесь больше нет.

Проклятие снято. На мои глаза наворачиваются слезы, и дело тут не только в дыме. Когда Джендер растворился в воздухе, это подтвердило то, что мы знали или на что надеялись. Демон, стоявший за магическим террором, терзавшим наши четыре государства, уничтожен навсегда.

Мне, конечно же, грустно оттого, что мы потеряли Джендера. Но я глубоко благодарна ему за то, что он избавил нас от зла. Он заслужил покой. Он заслужил свою свободу. Разве не этого заслуживаем мы все?

Затем, когда дым рассеивается, происходит еще кое-что.

В пепле, оставшемся от тела демона, появляется золотая шкатулка.

Мои глаза встречаются с глазами Кэла. Я знаю, что он, как и я, думает сейчас о том ключе, который мы нашли в кабинете герцога.

– Давай, – говорю я Кэлу и сжимаю его руку.

– Что здесь происходит? – шепчет толпа.

Кэл подходит в золотой шкатулке и вставляет в ее замок обсидиановый ключ. Его руки дрожат. Он откидывает крышку, и из шкатулки вырывается яркий свет.

– Это они? – спрашиваю я.

Его голос понизился до шепота.

– Это Свитки Деи.

Глава 38 Сирень

Кэл нашел свитки. Король Фраз связал свою жизнь со Свитками Деи, и, когда священный огонь пожрал его демонический дух, свитки появились вновь. Кэл исполнил обет. Отныне он свободен. Он вернет свитки моей матушке, как и обещал. Свитки будут отданы на хранение Гильдии Очага, и магия будет возвращена народам наших стран. Афразианцы потеряли своего вождя, и многие из них погибли. Если они поднимутся опять, то им будет противостоять такая же могучая магия, как и та, которой владеют они сами. Когда мы перед самым рассветом возвращаемся в замок, я чувствую такое головокружение от всего того, что произошло, что машинально иду по галерее в мои собственные покои, а за мною следуют Рима и Кэл, а за ними идут несколько гвардейцев.

– Ваше величество, – многозначительно говорит Рима, показывая в противоположную сторону. Да, конечно, мне полагается отправиться в покои Хансена. Теперь я должна жить со своим мужем. По крайней мере, пока что у меня там есть своя комната, которую предоставил мне Хансен и в которой Вария заботилась обо мне после нападения леди Маргариты. Сейчас у меня такое чувство, будто с тех пор прошло несколько недель. Неужели в самом деле прошло всего два дня?

– Да, конечно, – неуверенно говорю я, желая потянуть время. Когда я вернусь в покои короля, это будет конец. Я не смогу видеться с Кэлом, я больше не смогу с ним говорить – разве что при этом будет присутствовать Хансен или Малый Совет. Джендер ушел от нас, и сегодня я не хочу потерять кого-то еще.

– Вообще-то, – говорит Кэл, – мне надо поговорить с ее величеством наедине. Нам нет нужды беспокоить короля в этот поздний час. Мы могли бы пройти в ее прежние покои, если гвардейцы встанут у дверей, чтобы ее охранять.

– Хорошая мысль, – отвечаю я, пытаясь говорить деловито и надменно, словно я сама себе хозяйка.

Кэл смотрит мне в глаза, и я отвожу взгляд. Не сейчас, когда нас окружают гвардейцы и когда мы находимся в галерее. В его лице проявляется какая-то беззащитность. Я гляжу на его резкие чеканные черты и тревожные темные глаза, и мое сердце тает. Но я не могу позволить себе таять, пока мы с Кэлом не останемся одни.

– Я скажу его величеству, что вас… задержали на минуту, – говорит Рима. – Собственно говоря, он, скорее всего, уже спит. Я не стану его беспокоить.

– Спасибо, – отвечаю я. Я так ей благодарна, что мне хочется ее расцеловать. Когда мы уходили от догоревшего погребального костра, по ее лицу текли слезы. Ей тоже будет не хватать Джендера. Поверить не могу, что я потеряла столько времени и сил, ревнуя к ней Кэла, не доверяя ей. Она доказывала свою состоятельность опять и опять, так что неудивительно, что Кэл так высоко ее ценит.

К тому же теперь он волен делать все, что ему угодно. И любить, кого он захочет.

Но, даже если он меня больше не любит, даже если ему все равно, что скоро я стану женой Хансена не только номинально, мне хочется рассказать ему, что я чувствую. Ведь это, наверное, последняя моя возможность.

Рима вместе с двумя гвардейцами направляется в покои Хансена. Оставшиеся двое встают перед моими дверями, и я завожу Кэла внутрь. Секрет Королевы заперт и закрыт для нас навсегда, но сейчас мы вместе, и мы здесь одни. Наконец. Мы вошли в мои опустевшие покои через главные двери. Возможно, это в последний раз – не знаю, не знаю. Теперь я уже вообще ничего не знаю. Все должно измениться, но я не знаю, как сделать это возможным.

Когда за Кэлом закрываются двери, я подхожу к камину, но он холоден и темен, и в нем лежит зола. Кэл зажигает угли в двух жаровнях от принесенной им свечи, чтобы мы с ним могли видеть друг друга.