Секретарь

– Белка, кролик, барсук, олененок, еж и ласка. – Я провожу по ним пальцем сверху вниз. – В Финчеме я ночевала в вашей спальне. Видела фигурки этих зверьков на вашем туалетном столике. И то, как вы старательно подписали их имена: Браунлоу, Персивал, Симпсон, Лансинг, Хогарт и Мактолли. Точно так же, как назвали подставные компании. Едва ли это совпадение. Все это время они оставались в вашей голове и наконец были вызваны из памяти.

Она качает головой, словно испытывая разочарование.

– Это и есть ваша неопровержимая улика? Кристина, этот клочок бумаги ничего не значит. На нем даже нет даты. Кто определит, когда были сделаны эти записи?

Я замечаю, что она закатывает глаза, видя, как я сворачиваю листок и убираю его обратно в карман.

– Это доказательство.

– Доказательство чего? Ох, Кристина! Ничего это не доказывает. Список поставщиков и какие-то рисунки с подписями – не более чем каракули. – Она произносит это самым убедительным тоном, но мне понятен ход ее мыслей. Она наверняка думает: если ее слово будет против моего, кто мне поверит? Такой неадекватной, неуравновешенной, ненадежной? – Только не говорите, что и фигурки-уимзи у вас в кармане. – Она улыбается. – Пожалуйста, давайте на этом остановимся. Я могу вам помочь. Ну же, позвольте мне позаботиться о вас. – Она разговаривает со мной, как с шестилетним ребенком.

– Если эта бумажка ничего не значит, зачем же тогда вы просили меня избавиться от нее? Она нашлась в той коробке из архива, среди документов, которые вы велели мне сжечь.

Мина все еще улыбается, но теперь, похоже, задумалась: если я сохранила этот обрывок, что еще попало ко мне в руки?

– Я ничего не просила вас сжигать, Кристина.

– Вы сказали, чтобы я избавилась от коробок, а не сожгла их – да, правильно. Вы предлагали выбросить их где-нибудь по пути домой. Точно так же, как Дэйву – выкинуть ваш ноутбук и другие изобличающие вас улики на заправке.

Улыбка сползает с ее лица, я вижу, как ее место занимает ненависть, и задумываюсь, испытывала ли она вообще когда-нибудь ко мне симпатию. Я кладу ее мобильник обратно в карман и мысленно считаю до пятнадцати, прежде чем снова заговорить.

– Я и флешку сохранила. На ней тьма улик – с одного ноутбука, который вы так беспечно куда-то задевали.

– Понятия не имею, о чем вы говорите. – Она все понимает, но я молчу, а она не может остановиться и спешит заполнить паузу, которую я держу. – Вы же отдали ее мне. Я помню. Флешка была только одна, вы положили ее мне на ладонь и сказали, что других нет. Я всегда доверяла вам, Кристина, очень сомневаюсь, чтобы вы солгали мне в таком вопросе.

Но я вижу, что, произнося эти слова, она не чувствует в них уверенности.

– «В электронной почте, бумагах – где-нибудь всегда остаются следы. Даже в случае с подставными компаниями. Компьютеры, мобильники – их содержимое неизбежно привело бы к вам. И вы распорядились, чтобы ваш водитель и ваш секретарь избавились от улик».

Раньше ее забавляла моя способность наизусть цитировать протоколы совещаний, извлекать из памяти телефонные номера, страницами воспроизводить записи многомесячной давности из ее ежедневника. Но теперь, похоже, она не находит в цепкости моей памяти ничего занимательного. И, похоже, начинает тревожиться еще об одном: что еще я держу у себя в голове? Подслушанные телефонные разговоры. Совещания, на которых я присутствовала, никем не замеченная. Тихо, как мышка, я находилась в самой гуще событий.

– Кристина, мы же проработали вместе восемнадцать лет. Вы ведь не предадите меня теперь, правда? – Рискнув, она тянется к моей руке. Ее кожа на краткий миг касается моей.

Я задерживаю свою руку под ее лишь настолько, чтобы почувствовать, какая влажная у нее ладонь.

– Мина, вам прекрасно известно, насколько я ответственна. Я не справилась бы со своей работой, если бы не подстраховывалась всегда и во всем. Мы слышали в суде, насколько вы рассеянны – вечно все теряете. Я беспокоилась, что вы где-нибудь посеете и эту флешку, поэтому скопировала все, что на ней было, на другую. – Я раскрываю ладонь и показываю ей флешку, и она вновь смотрит на нее, как на экзотическое насекомое. – Я думала, что вам может понадобиться что-нибудь с ваших пропавших ноутбуков, потому и хранила ее для вас. А она, оказывается, пригодилась не вам, а мне.

47

Я зажимаю флешку в кулаке и смотрю, как Мина открывает рот, собираясь заговорить. Я поднимаю руку, и она замирает. Все выходит гораздо проще, чем я предполагала.

На этой флешке нет ничего, никаких веских улик, но Мина не знает, как я выгляжу, когда лгу, а я стала настоящим виртуозом в этом деле. Училась на лучших образцах. В одном она права: в то время мне и в голову не приходило что-либо от нее утаивать. Тогда я еще была честной до неприличия.

– Дать вам воды?