Секретарь

Вратарь выстоял, хотя, похоже, получил лёгкое сотрясение жестяных мозгов. Ромкин центральный попытался добить, но шайба сошла с крюка, став добычей одного из Лёшкиных защитников.

— Ну ты мазила! — сказал Лёшка.

— Я просто ещё не приспособился, — возразил Ромка, двигая своих хоккеистов навстречу. — Сейчас, ты только не сикайся. Я навык вспомню, вынесу с разгромным счётом.

— Да-да, оно и видно.

— Ты сам-то покажи, что можешь.

— А смотри!

Накрутив рычажок, Лёшка шарахнул по шайбе со всей силы. Отскакивая от бортов, она облетела всю площадку и проскользнула в угол его собственных ворот.

— Не понял.

Ромка заржал и повалился на пол.

— Снайпер, блин! — сказал он, подвыв. — Еще нацелился! Ка-ак пульнёт!

— Я ж не знал!

— Ага!

Лёшка пофыркал, пофыркал и заржал тоже.

— Она радиоуправляемая!

— Вундервафля!

— Вундершайба!

Лёшка, хохоча, чуть лбом не воткнулся в хоккеиста. Ох, блин! Он смеялся, пока его не замутило. Ромка дохохотал до икоты и ползком, а потом на полусогнутых вывалился из комнаты — попить воды.

— Что вы делаете? — заглянула Динка.

— Играем, — сказал Лёшка.

— А почему Рома икает?

Лёшка прислушался. Из кухни донеслось шипение воды.

— Ромка шайбу проглотил, — сказал он доверительным шепотом, усаживаясь на своё место.

Глаза Динки расширились.

— Серьезно?

— Да.

— Он что, такой голодный был?

Лёшка кое-как справился с лицом. Его так и подмывало ответить утвердительно, но он подумал, что беспокойство Динки не притворное. Зачем пугать её дальше? Ума нет, дурачок великовозрастный, раньше бы, наверное, поглумился над ней по полной. Да-да, проглотил! Бей его по спине! И в живот, чтобы шайба выскочила!

А сам, хихикая, смотрел бы, как Динка в благородном порыве бросается на брата. Она ж не может спасать без зверской рожицы.

Представил, упырь?

— Нет, — сказал Лёшка. — он просто слишком много смеялся.

Ромка на кухне громко икнул.

— А шайба?

Лёшка выхватил пластиковый кругляш из ворот.

— Вот.

Он показал шайбу сестре. Динка, глядя на него, надулась.

— А я на самом деле подумала!

— Прости.

— Все мальчишки — дураки! — помолчав, заявила Динка.

— А кухня — ик! — вообще такая же, как — ик! — раньше, — сказал, появляясь на пороге, Ромка. В руке у него был стеклянный бокал с водой. — Ну что, поехали — ик! — дальше?

— Давай я тебе по спине похлопаю? — предложила ему Динка.

— Ты вон Лёшке помоги, — сказал Ромка. — Ик!

— Как?

— Ему хороший вратарь — ик! — нужен.

— Лёш, я могу, — сказала Динка.

Ромка глотнул из бокала и запрокинул голову. В горле у него заклокотало.

Опять же раньше Лёшка, наверное, прогнал бы Динку из комнаты. Куда ей, соплюхе, в мужские игры? Много она поймёт, много наиграет? Одни куклы да пони в голове, к серьёзной зарубе не применимые.

Но сейчас он вдруг с улыбкой подумал: это ж Динка. Чего я как враг-то себя с ней веду? Убудет от меня что ли?

— Хорошо, — решил Лёшка, — бери управление вратарём.

— Ура! — крикнула Динка.

И сразу, опустившись на коленки, задвигала фигурку в воротах, разворачивая её то одним, то другим боком.

— Внимательнее!

— Счёт: один — ноль! — провозгласил Ромка. — После тайм-аута, вызванного икотой тренера, следует продолжение матча.

— Мы уже проигрываем? — спросила Динка.

— Да. Вбрасывание!

Шайба завертелась на поверхности.

Ромкин нападающий пробил по ней прямо в выставленного защитника, шайба отскочила к борту, где другой Лёшкин защитник отпасовал её вперёд. Получилось не слишком удачно, и Ромка, от усердия высунув кончик языка, повел своих хоккеистов в атаку.

— Лови!

Шайба стукнула в штангу и остановилась.

— Дина, пасуй! — крикнул Лёшка.

— Вперёд? — спросила Дина.

Ромкин нападающий вертелся перед воротами как пропеллер.

— В край, — сказал Лёшка.

— Давай-давай! — кровожадно приговаривал Ромка.

Динка очень осторожно подвела вратаря к шайбе.

— Пас!

— Куда?

— Мне, — сказал Лёшка.

— Мне! — крикнул Ромка.

Динка крутнула вратаря, и жестяная фигурка вместо того, чтобы выбить шайбу на площадку, загнала ее в собственные ворота.

Бамс!

— Ур-ра! — вскочил Ромка. — Два — ноль! Два — ноль!

Он станцевал по комнате какой-то нелепый танец, похожий на прыжки индейцев вокруг костра. Только тут дело происходило вокруг игрушечного хоккея.

— Два — ноль! СССР! Рос-сия!

— Балда, — вздохнул Лёшка.

— Я хотела не в ту сторону! — попыталась оправдаться Динка. — Это не честно!

— Два — ноль! Йо-хо-хо!

Лёшка посмотрел на брата.

— Садись уже.

— А два — ноль, два — ноль, два — ноль!

Динка выковыряла шайбу из ворот, закусила губу.

— А ещё можно?

— Тяжело в учении, — сказал Лёшка, — легко — где?

— В бою, — грустно прошептала Динка, вставая.

— И куда ты? — спросил её Лёшка. — Я тоже себе шайбу забил. Садись, будем показывать этому чуду белобрысому мастер-класс.

— Правда? — осветилось лицо сестры.

— Он покруче, чем ты, зафигачил, — подтвердил Ромка.

— Всё, собрались, — сказал Лёшка, поднимая руку с шайбой над кругом вбрасывания.

Динка перевела голкипера с одного края ворот к другому, потом установила в центре.

— Вы только не дёргайте!

— О, да-да! — кровожадно закивал Ромка.

— Поехали!