Секретарь старшего принца 5

Правда, патрульных в той части парка, которая находилась по другую от парочки сторону дворца, пришлось перенаправить так, чтобы никто меня не увидел. А мне… пришлось поставить Дариону родовую метку для связи.

Теперь я могла делать бессрочные метки, а не как раньше — на несколько часов. Правда, оставлять её надолго не следовало: император мог по артефакту увидеть, что избранная пользуется такой возможностью. Не знаю, как это происходит, не уверена, что император станет в ближайшее время проверять, не пользуется ли новая избранная силами рода, просто знала, что по артефакту можно выяснить, пользуются ли члены рода метками.

Для создания метки надо было вложить магию в кожу, и обычно её вкладывали в форме герба. Немного филигранно, на качество метки это не влияло — просто традиция, но на запястье Дариона я стала выплетать именно герб Сиринов. От переизбытка сил пропечатала как-то сразу весь, и он полыхнул не привычным мне серебром, а… золотом. Золотом Аранских. Их магия брала верх над моей. Свою я не теряла, но она становилась второстепенной, срабатывать в первую очередь будет именно родовая Аранских. Проклятье-проклятье-проклятье!

На золотой герб Сиринов на своей коже Дарион смотрел мрачно. Выдавил:

— Прости. Но я правда думаю, что ты не простила бы ни меня, ни себя, если бы Элор умер, а вероятность, что Лин успеет найти способ очистить его источник, была не слишком велика. И так у тебя больше шансов выжить в бою с Неспящими.

Или сдохнуть раньше от пламени Элора.

— Сам себя уговариваешь? — на рефлексе получился привычный сухой безэмоциональный голос.

— Да, — честно признал Дарион. — Думаешь, я хотел тебя отдавать? Думаешь, не мечтал остаться с тобой навсегда? Думаешь, мне было просто открыть ту дверь, зная, что я тебя потеряю?

— Мне можешь на свою боль не жаловаться. Просто помоги.

Прикрыв глаза, Дарион резко распахнул их и потянулся ко мне, но я отступила, не позволила себя обнять. И из-за асболюта, отрезавшее моё постоянное ощущение присутствия рядом живых существ, в этот момент ощутила себя невыносимо одинокой. В груди аж заломило от тоски.

Дариона я потеряла навсегда. Даже если он меня обнимет, даже если смогу всю жизнь скрываться от Элора, самое главное в наших отношениях с Дарионом для меня утеряно — я не смогу жить в паре без единения хотя бы чувств. Для менталистов это… жизненно необходимо.

Значит, ни с кем другим я быть не смогу. Не только физиологически. Но, надеюсь, родить от более слабого дракона получится. Теперь у меня прямо широкий выбор партнёров, правда, придётся выкручиваться без моего возбуждения и, возможно, обойтись для зачатия одним семенем.

Ладно, как-нибудь справлюсь.

Уходя за угол дворца, Дарион даже не оглянулся. Я присела за перекорёженной живой изгородью и постаралась расслабиться.

Время тянулось медленно, но не так, как в Башне порядка.

Я репетировала разговор с Ланабет. Продумывала аргументы. Я знала её слишком мало, не сталкивалась с ней после возвращения. Естественно не могла знать её мыслей. Она не дракон, так что я даже запаха изменений её настроения не разберу. И всё же мне надо будет подобрать такие слова, чтобы она попросила за меня. А они не подбирались…

Охо-хо…

«Путь свободен», — голос Дариона сквозь метку прозвучал глухо, словно издалека — абсолют действовал даже на такую связь? А может, я просто не хотела его слышать, поэтому невольно глушила.

Пока — не важно. Я рванула за угол, быстро прошла вдоль фасада дворца. Распахнув крылья, взлетела. И осторожно постучала в окно императорских апартаментов: роскошных, но вполне обычных комнат.

Защита была настроена Дарионом пропустить меня, так что створку я приоткрыла и спросила:

— Можно войти?

— Оригинальный способ появления, — голос Ланабет раздался сбоку. Я сунулась внутрь: она сидела на софе и целилась прямо в меня из призванного лука. Развеяла стрелу из золотого огня и положила оружие рядом с собой. Золотое платье, гордый вид, скрытые полумаской глазницы. — Но для избранной моего пасынка простительно. Ты ведь об этом пришла поговорить, Риэль?

Меня всю покоробило от этого обращения, от интонаций, самого непривычного имени «Риэль»… В интонациях прозвучало слишком много насмешливости, слишком много… не знаю чего, но я сразу поняла, что помогать Ланабет мне не будет. И всё же попытаться я должна. Поэтому залезла в гостиную:

— Странно слышать насмешку от женщины, практически разнёсшей дворец после отбора, сделавшего её избранной.

— В том и дело: я разнесла дворец, я боролась за свою независимость, а ты просто прячешься.

— Есть разные способы борьбы, — я прикрыла створку, чтобы не привлекать к окну излишнего внимания.

— Присаживайся, — Ланабет чётко указала на стулья вдоль стены.

Она даже голову поворачивала вслед за моим движением к ним. Впрочем, я не использовала бесшумного шага: это было бы несправедливо по отношению к слепой. И глупо.

Я села, хоть и чувствовала себя здесь не слишком уютно: тут меньше возможностей для маневра, чем у окна. Возможно поэтому Ланабет велела мне сесть именно здесь.