Секретарь старшего принца 5

— Рано благодарить, — напомнила Ланабет.

— Да, вы правы, — грустно согласилась я, приоткрывая створки. Сквозняк холодом пробежался по моим рукам и лицу. — Но спасибо за то, что согласились помочь.

Поблагодарить я должна: не обязана Ланабет со мной возиться, тем более ослабляя для этого её собственный род.

* * *

Возвращение было непримечательным (если можно назвать непримечательным то, что мне снова пришлось проходить мимо денеи — легендарного по сути существа!). Вечер я коротала у себя в комнате на вершине башни Элора. Опять забилась в угол, укуталась покрывалами и ждала… последствий? Элора? Некоего озарения, подсказывающего, как разрешить эту безвыходную ситуацию? Я и сама толком не знала.

Во мне продолжала бушевать чужая магия, из-за абсолютного щита я не ощущала рядом живых существ, словно оказалась… в Башне порядка. Пожалуй, похоже: такое же мерзкое и сводящее с ума ощущение. Это как всю жизнь прожить возле моря, а потом уехать туда, где его нет — и страдать от того, что рокота волн не хватает. Постоянно чего-то не хватает.

Комната и мой закуток с мечами Халэнна погружались во тьму, а на улице и в самой башне Элора по-прежнему было тихо. Казалось, звуки кто-то вырезал, крал у этого мира, заменяя мёртвой тишиной. Но ведь такой тишины быть не может! Любовницы Элора должны быть здесь, обсуждать ситуацию, планировать дальнейшие действия. Теперь их спор, на ком в итоге женится Элор, бессмыслен. Выгнать их по закону он не может. Они, конечно, могут плюнуть на ситуацию и остаться здесь, но… смысл? Искать ещё более выгодных женихов? Так Вейру с Диорой в какие только семьи не сватали — они отказывались и всем этими отказами изрядно надоели. Малышке Сирин Ларн такого разнообразия не предлагали, но у неё и функции тут немного иные, и жить здесь она может тихо и неприметно. Нет, появись у Элора избранная-драконесса из нормального рода — она бы их просто выжила со своей территории, но…

Избранная не появилась, выгнать любовниц Элор законно не может, они должны сейчас определяться с положением, устраивать жизнь. Что-то делать! А в башне тихо, словно в могиле, и до происходящего никому нет дела.

Эта давящая тишина… Из-за неё и темноты казалось, что происходящее — дурной сон. Обычный ночной кошмар, просто слишком реалистичный: слишком отчётливо ощущаю я ласковые касания меха к щекам, как он сминается между моих пальцев.

Не выдержав, я выглянула из окна. В лунном свете золотой дракон во дворе просматривался слишком отчётливо. И его нестандартный размер, и шипы вдоль хребта. Дракон с денеей — никаких сомнений!

В лунном же свете было видно, что метка на моей руке не просто родовая, а метка избранных. И мне ещё надо отвести формирующийся через неё канал связи, по которому Элор может «домогаться» избранную. Пока канал через абсолют выстраивается медленно, но надо не просто его заблокировать. Метка работала односторонне: я могла передать по ней информацию, Элор — нет, только разогреть метку на моей коже. И мне надо сделать так, чтобы при обращении к нему он осознавал меня как Халэнна, а его попытки пригласить избранную через жжение метки я могла отличить от вызовов секретаря — он и таким образом он иногда меня приглашал, будет странно, если он начнёт зазывать к себе избранную, а приду я.

Та ещё головоломка.

Или не блокировать, а лишь создавать такое ощущение?

Дедушка учил меня блокировать обычные метки. Или полностью снимать. Но метки избранных… разделение… я так боялась прямого разоблачения, что позабыла о столь очевидном способе меня донимать, а то и разоблачить — если Элор вдруг решит со мной связаться по метке раньше времени.

Так, в темноте, я и засела за разделение.

И почему-то не удивилась, когда в дверь моей комнаты кто-то поскрёбся.

Даже на вершине башни дракона правящего рода моя комната превращается в проходной двор! Как так можно?

Попробовала сосредоточиться на работе с меткой, но в дверь скреблись, скреблись и скреблись. Это тихое шуршание напоминало о Сирин Ларн. Пришла спросить, что ей теперь делать? Или хочет что-нибудь рассказать? Я же не отменяла приказа собирать информацию, но ходить с докладами она перестала…

На десятой минуте терпение кончилось, я разожгла магическую сферу и, укутавшись меховым покрывалом, направилась к двери.

То, что за ней оказался Элор, было… неожиданно.

Он молчал, и разговор начинать пришлось мне:

— Обычно ты стучишь. Громко.

— Да, а Сирин скребётся. Подумал, что ей ты откроешь с большей вероятностью, чем мне.

Я резко толкнула дверь, она стукнулась не о косяк, а о покрывшиеся золотой чешуёй пальцы, и Элор толкнул створку обратно. Я ровно напомнила:

— Ты обещал не входить ко мне без разрешения.

— Так я не вхожу, но о неприкосновенности двери мы не договаривались. — У Элора нервно дёргался уголок губ.

Вот ведь!

— Знаю-знаю, — он попытался изобразить беззаботность, но золотые чешуйки на скулах выдавали нервное состояние. — Сейчас ты хочешь дать мне в морду, но… я бы хотел обновить установку.

— Что, больше не жаждешь драгоценную избранную искать?