Секретарь старшего принца 6

Элор, конечно, может говорить что угодно. Может уверять, что лично доставит мне Неспящих, но… но… это ведь совершенно не то! Я просто не… не так я это представляла! Я хотела сделать то же самое, что сделали Неспящие: напасть, уничтожить, лишить всего. Ворваться в их жилище и устроить там погром, а не добивать остатки этих ублюдков в тюремных камерах!

У меня словно отнимали что-то важное, лишали части жизни, части самосознания. Словно сама земля уходила из-под ног!

Как так-то?

И что мне делать, если Неспящих там в этом Киндеоне вдруг уничтожат без меня?

Хотя последнее маловероятно: в непризнанном мире у них много еды, а в условиях дефицита магии в пространстве вокруг это слишком сильное преимущество перед магами и драконами.

Думая обо всём этом, я не заметила, как дошла до домика Дариона. И лишь увидев перед собой знакомое деревянное строение, остановилась. Тот же дом, тот же прудик рядом, и всё это укрыто в углу дворцовой территории иллюзией. Только в этом месте чары иллюзий могли работать.

Как-то нехорошо стало внутри, натянулось. Новое чувство перемешалось с уже кипевшей злостью, порождая во мне странную потребность закричать. Разнести здесь всё. Заговорить своим настоящим голосом, потребовать…

Я рванулась вперёд, раскидывая руки в стороны, обращаясь к источнику магии, представляя, пытаясь представить, каково это — быть драконессой с серебряными чешуйками, узкими блестящими крыльями, острыми когтями, длинными лапами и гибким хвостом.

С нелепо расставленными руками пробежав по траве, я остановилась. Сердце стучало часто-часто. Какой-то миг во мне жила надежда, что я смогу, что я преодолею всё, но нет.

Приступ ярости и надежды закончился так же быстро, как начался. Ничего я не могла требовать своим настоящим голосом, ничего не могла изменить. И Великий дракон отказал мне в исполнении самого сильного желания, без которого всё остальное не имело смысла, даже уничтожение Неспящих. Но я надеялась, что их уничтожение хоть немного меня утешит.

* * *

Дрёма слетела мгновенно.

Дарион смотрел на меня. Просто стоял и смотрел.

Я открыла глаза и тоже посмотрела на него.

Сумрак гостиной с меховым диваном был лишь слегка разбавлен сиянием магической сферы. Плотно закрытые шторы не пропускали ни лучика света, не пропустили бы ни взгляда.

Дарион возвышался надо мной, я лежала — и это было так интимно!

Его глаза из-за широких радужек казались полностью чёрными, почти как у демонокотов.

Нам многое можно было сказать друг другу.

Мы молчали.

А время шло, ночь неторопливо двигалась к рассвету.

Эту тишину разбила я. Разбила вопросом, ради которого пришла:

— Что планируется в Киндеоне?

Ни единый мускул не дрогнул на лице Дариона, и поза его изменилась лишь чуть, но я поняла, что он чувствовал себя неловко и стыдился.

— Давно ты знал? — спросила глухо.

— С возвращения Ланабет, — признался он откровенно. — Но у нас нет стопроцентных доказательств того, что в Киндеоне орудуют именно Неспящие.

— Что там происходит? — Я подтянула колено к груди и обхватила его руками.

Дарион присел рядом, сильно проминая своим весом диван:

— Там живут люди. О вампирах они ничего не знают. Регулярные нападения с выпиванием крови и потрошением жертв списывают на колдунов и ведьм, за ними охотится инквизиция. Ланабет уверена, что там действуют именно вампиры. В отличие от киндеонцев, она знает, как те нападают. И с одарёнными в этом мире всё тоже подозрительно: манок оттуда никого не притягивает, хотя инквизиция регулярно отбирает с помощью артефактов одарённых и куда-то увозит.

— Кровь магов для вампиров питательнее, чем простая человеческая.

— Совершенно верно.

Вновь мы умолкли. Не знаю, о чём думал Дарион, он старательно не смотрел на меня, а я думала о том, что для Неспящих жизнь в закрытом мире (его же закрыли для посещений законодательно из-за слишком большой опасности для одарённых!) было идеальным прикрытием. Ведь вампиры по умолчанию тоже считаются одарёнными, и если в том мире опасно для одарённых, значит, и вампирам тоже. Если только они сами не обеспечивают эту опасность.

И для суккуба отправить императрицу Ланабет в мир своих сообщников логично, потому что необходимо было сохранить жизнь избранной императора, чтобы он не нашёл себе новую.

Из десятков признанных и непризнанных миров именно Киндеон теперь выглядел самым вероятным местом обитания Неспящих.

— Что с этим собираются делать? — спросила я и прямо посмотрела на Дариона.

Он, наконец, снова посмотрел на меня. Вздохнул:

— Ланабет настаивает на боевой операции. Карит против. Считает, что Неспящих трогать не стоит, пока они сидят там и не лезут сюда. Он не хочет войны с ними. Но Ланабет упряма. Она пятнадцать лет жила в том мире, он стал ей родным. Ланабет слишком остро воспринимает ситуацию там и не отступит. Разведывательную операцию она уже продавила, тут у Карита просто не было шансов. В предварительном составе драконы правящих родов, маги стихийники и менталисты.

Менталисты — сразу чувствуется, Элор к этому делу лапу не прикладывал даже отдалённо.

— Я хочу быть в составе этой группы.