Секретная миссия в Марселе. Один год из жизни Вариана Фрая

Приняв заботу о финансах, Данни постарался придать более достоверный вид системе их учета и распределения. К январю расходы составляли примерно 500000 тысяч франков. Привезенные Фраем 3000 долларов (129 тыс. петэновских франков), даже с учетом цен на черном рынке и нью-йоркские поступления никак не могли покрыть затраченных до сих пор средств. Поэтому Данни определил начальную сумму, т. е. стартовый капитал, в 2 миллиона франков. Он завел книгу расходов и приходов, начиная с этой первой суммы. Поступления из ЧКС через официальный обмен показывались всегда в одно и то же время и по единой форме. Точно также с января 1941 отмечались примерные месячные расходы по полмиллиона. Фонд наличных денег показывал сумму, достаточную для функционирования лишь одного месяца. Таким образом, в случае инспекции или полного закрытия офиса в руки полиции попалась бы незначительная сумма. После каждого существенного «левого» поступления Данни приходилось переписывать книгу, начиная с самого начала (с 13-го августа), добавляя иные расходы. Корпел Данни ночами, в обстановке полной секретности, меняя ручки, чернила, оставляя везде отпечатки пальцев, стараясь придать страницам истрепанный вид и т. п.

Безусловно, велся и учет истинного расхода денег, разбитый на группы по характеру расходов.

Наличная сумма хранилась в трех металлических коробках из-под печенья. В одной содержали сбережения англичане, занимавшиеся спасением своих солдат. В другой находился капитал, собранный американскими профсоюзами для итальянских социалистов. Ну а в третьей – собственно наличные Центра. Все коробки были тщательно упрятаны в саду, под кучей листьев.

Чтобы обеспечить безопасность нового офиса по настоянию Бенедита наняли охранника – здоровенного Альфонсо Диаза. Диаз спал в офисе и по утрам, убрав раскладушку, приветствовал каждого сотрудника своими мощными объятиями.

Данни, став «финансовым директором», в предчувствии неизбежного отъезда Фрая, исподволь готовился взять на себя и административные обязанности лидера. Соответственно, новые сотрудники так или иначе являлись его протеже. В помощь Анне Грусс пришла Люси Хейман, сестра одного из школьных товарищей Данни. Постепенно Люси взяла на себе обязанности заведующей канцелярией, оставив Анне почту. Потом добавились альзасецЖак Вейслиц и Поль Шмирер, личный друг Данни. Точнее, вначале небольшую работу дали Вале, жене Поля. А уж потом привлекли и его самого. Шмирер, австрийский еврей, врач, практиковавший во Франции, не мог больше заниматься своей работой из-за антиеврейских законов Виши. К тому же он был известен как социалист-антифашист. Не имея возможности материально обеспечить семью – жену, детей и родителей, он не нашел ничего лучшего как вернуться в оккупированную зону и где-нибудь в глуши найти работу по профессии. Понимая, что она потеряет мужа, Вала в ужасе и слезах обратилась к Данни, знакомому еще с довоенных времен. Оба помчались на вокзал, где буквально перед отходом поезда уговорили Поля остаться. Данни зачислил его в штат и включил в группу интервьюеров.

И, наконец, Шарль Вольф, музыкальный критик, старый приятель Данни, дополнил команду. Вольф был родом из Эльзаса. Узнав о самоубийстве членов своей семьи, он запил. С согласия обитателей Эр Бель Данни пригласил Шарля жить у них, поручал ему небольшие задания и тем самым вернул приятеля к нормальной жизни.

Бенедита несколько смущал тот факт, что все новобранцы оказались, хоть и не случайно, знакомыми его или Тео, но Фрай доверял своему наместнику и никаких претензий по этому поводу не высказывал: все оказались преданными, трудолюбивыми и надежными сотрудниками. Кстати говоря, именно Вольф подсказал, что следовало бы уделять больше внимания поддержке французов, изгнанных или бежавших из Эльзаса и Лотарингии. В таком случае, местные власти отнеслись бы к деятельности Центра более терпимо. Фрай согласился и доверил Вольфу специальное задание: заниматься проблемой беженцев из этой зоны.

Тягостно было Фраю отрывать свое время и тратить нервы на противостояние Аллену, люди по-прежнему толпились в офисе. Фрай и его товарищи прилагали все усилия, чтобы им помочь. Тем более, что ситуация каждую минуту могла измениться и менялась в худшую сторону. В воздухе носились слухи обо все усиливающемся давлении на правительство Виши с целью очистить неоккупированную территорию от враждебных Германии элементов и, в первую очередь, от евреев. Слухи имели под собой вполне реальную почву – немецкое командование планировало оккупировать оставшуюся часть страны и сделать ее зоной юденфрай руками Виши.

Фрай ощущал, что надо торопиться. Его «лист» не закрыт, и он боялся, как бы гестапо не позаботилось об этом само.

Предсказать ничего нельзя было. Немецкий студент Нимейер получил стипендию и визу на въезд в Штаты для учебы. Он числился в списке Фрая, но, как рассказала подруга Нимейера, решил добиться официального разрешения на выезд, поехал в комиссию гестапо. Там его арестовали за отказ от военной службы и отправили назад в Германию. Фрай ничем помочь не смог.