Секретные техники тайцзицюань

В период деспотического правления династии Цин даосизм, как и другие дисциплины свободного духа, переходит на нелегальное положение. Железной рукой захватчики давили не только народ, но и его культуру, и особенно преследовалось все, что могло поколебать их власть. В независимом боевом, философском и духовном характере тайцзи маньчжуры видели непосредственную для себя угрозу.

Любопытный факт. В Европе в тот же период из-за инквизиции и преследований всяких альтернативных верований западная также превратилась в тайную науку. Были запрещены алхимия, изучение каббалы и других форм сокровенной эзотерической мудрости. Одним из классических примеров результатов подобных гонений можно считать факт сочинения Ньютоном истории с яблоком, которое будто бы упало ему на голову. Эта байка должна была прикрыть тайное изучение им алхимии, которая и послужила истинным источником вдохновения многих его открытий. (Другие примеры того, как Ньютон и его соперник Лейбниц скрытно применяли знания, почерпнутые из запрещенных наук, смотрите в главе один.)

В Китае даже в условиях, когда даосизм и тайцзицюань стали нелегальными, они продолжали действовать как «внутренняя» психическая энергия инь, уравновешивавшая ян, проявившуюся в виде деспотической власти маньчжуров. Опять же параллельно этому западная алхимия, более сложная для понимания, компенсировала догматический характер общественной и религиозной морали того времени.

Ян, боец с тенью

Прошло почти два столетия, прежде чем тайцзицюань вступило в следующую фазу своего исторического развития, когда десятилетний парнишка по имени Ян Лучань (1799–1872) отправился из провинции Хэбэй на севере Китая на поиски богатства и славы. Это был 1810 год. Судьба привела мальчика в поселение Чэнь Цзякоу, где он нарочно напросился работать с кланом Чэнь, последователями Чэнь Вантиня.

Еще совсем молодым Ян Лучань случайно стал свидетелем частной тренировки семьи Чэнь, в ходе которой они оттачивали свои навыки ведения боя с тенью. Все это держалось семьей в секрете ради собственной безопасности и самосохранения. Затаившись на дереве, в течение многих ночей мальчик наблюдал за этими тренировками и запоминал все, что видел, а потом в уединении тренировался сам. Мастер Чу, мой учитель и член семьи Ян, на первом моем уроке сказал, что это дежурство продолжалось десять лет.

Своим трудолюбием, преданностью и честностью он завоевал признание членов семьи Чэнь, особенно одного из старейшин клана Чэнь Чансина (1771–1853). Как-то в сопровождении других членов семьи и молодого Ян Лучаня Чэнь Чансин отправился на прогулку, и его вызвали на обычный по тем временам поединок Бросившие вызов без сомнений стремились завоевать себе репутацию победой над мастером тайцзи. Несколько членов клана вызывались защитить своего главу, но безуспешно. Тогда, довольно бесцеремонно, не выказав большого уважения к своему патрону, вперед выступил Ян Лучань и с легкостью победил противников.

Чэнь узнал секретные приемы семьи, использовавшиеся молодым человеком, и призвал его пред свои очи на рассвете следующего дня, чтобы тот отчитался за свой возмутительный поступок. Ян был очень обеспокоен, т. к. посягательство на уединение и секреты благородных людей считалось серьезным оскорблением, особенно когда речь шла о боевых искусствах.

На утро Ян признался, что никто не выдавал семейных тайн, и рассказал о своем тайном ученичестве. И рассказ, и способности парня произвели на Чэня огромное впечатление, но согласно истинно китайским боевым традициям, приказал ему придти снова в тоже время на следующий день. В этот день родился ритуал их встреч. Каждое утро Ян приходил к учителю и находил его сидящим в комнате на возвышенном месте со скрещенными ногами и медитирующим. Так проходил час. Когда медитация мастера Чэня заканчивалась, Ян вежливо удалялся.

Однажды утром, год спустя, Ян, как обычно, находился в комнате и терпеливо ожидал окончания медитации учителя. Однако в этот день он заметил, что мастер вдруг стал наклоняться вперед. Тогда Ян подскочил, чтобы поймать его, но только получил такой удар, от которого перелетел на другой конец комнаты. Когда он взглянул на Чэня, то был поражен, увидев, что мастер все так же спокойно сидит и медитирует.

Ян прошел испытание на терпение и выносливость. После этого он был принят в семейный боевой круг и в течение двадцати лет пользовался привилегией статуса ученика. Тогда он изучил формы боксирования с тенью, «толчки руками», формы с применением оружия, цигун и приемы самообороны.

Когда Ян собирался в обратный путь в родной Хэбэй, чтобы следовать далее за своей судьбой, Чэнь Чансин сказал ему, что раз он сам стал таким опытным мастером, то ему никогда больше не придется беспокоиться о куске хлеба. И предсказание старого Чэня сбылось.

По мере того как Ян Лучань продолжал странствовать, обучая и сражаясь в поединках, слава о нем прогремела по всей стране. Подвиги привели его в Пекин, где он был призван в императорский дворец в Запретном городе показать свое искусство.