Секреты Ротшильдов

Ротшильд и Блант общаются меньше. В обмен на обещанный иммунитет Блант признается, что был одним из создателей сети. Он рассказывает о двух десятках студентов, завербованных для шпионажа на всех уровнях государственной власти и на всей британской территории. Виктор Ротшильд к их числу не принадлежит, и несколькими годами позже с него снимают обвинения.

Но вред нанесен. Пятно скандала, оставленное на репутации невиновного, еще долго его тревожит. А без неожиданных признаний Бланта ему и вовсе не удалось бы доказать свою непричастность к измене.

Можно легко понять враждебность англичан по отношению к предполагаемому шпиону в лице Ротшильда. Но как при этом относиться к иммунитету, который практически даром достался предателю Энтони Бланту, несмотря на весь вред, нанесенный им вместе с сообщниками в годы войны? Сознавшись, Блант даже не подался в бега. Почему его амнистировали?

На то была скрытая причина: установлено, что в 1945 году наш двойной агент был направлен с миссией заполучить и уничтожить компрометирующие письма. Эти письма свидетельствовали о близких и даже романтических отношениях герцога Виндзорского – бывшего короля Эдуарда VIII, вынужденно отрекшегося от престола в 1937 году, – с его немецким двоюродным братом Филиппом Гессенским, сторонником нацистов.

Если бы письма попали в руки злоумышленников, а дело получило огласку, англичане бы узнали, что герцог Виндзорский, член королевской семьи, – гомосексуалист и предатель! Чересчур для монаршей особы, не так ли? Королевская семья благодарна Бланту за спасение от страшнейшего скандала и предоставила ему иммунитет в обмен на неразглашение истории.

Счастливчик и диверсант

Но вернемся во Францию к юному Морису[23], трудному ребенку Эдмона – благодетеля израильского государства. В 1850 году Жюли из австрийской ветви, ведущей начало от Соломона, всерьез влюбляется в своего парижского двоюродного брата Альфонса. Но ее против воли выдают замуж за Адольфа, сына Карла, основавшего неаполитанский дом (да, знаю, запутанное родство).

Брак, ради которого она пожертвовала своим счастьем, бездетен. В душе Жюли любит приключения, она разбирается в ботанике, фотографии и светских развлечениях. Она всю жизнь сокрушается из-за чрезмерной недосягаемости интересных занятий, доступных мужчинам.

Для неаполитанской ветви, отстающей от Лондона и Парижа по объему и значимости операций, политические события в Италии и, в частности, ее объединение станут приговором. В 1863 году Адольф, муж Жюли, прекращает деятельность филиала и посвящает свое время искусству.

Его жена открывает для себя парусный спорт. Любительница больших сигар, она курит трубку и любит немного эпатировать. В погоне за сильными ощущениями Жюли радуется не только скорости и регатам. Она строит паровую яхту, которую в разобранном виде доставляют в Швейцарию и там собирают на озере Леман, где ее владелица впервые разгонится до 20 узлов. В 1879 году это рекорд для яхтенного спорта! Яхта Walkyrie принадлежит одному из соседей – Гюставу Эйфелю, и остается далеко позади, уступая по всем показателям.

Жюли удерживает рекорд в течение 18 лет, пока ее не перегоняет новехонький корабль Анри Сэ, крупного производителя сахара. Жюли в ярости заказывает новую, более мощную и более быструю яхту. В 1898 году она возвращает себе мировой рекорд по скорости.

Отношения с Адольфом она, по сути, поддерживает только в переписке. Однажды Жюли покупает у антиквара восхитительную подвеску, даже не зная, что предыдущим владельцем был муж. После его смерти в 1900 году Жюли становится единственной представительницей неаполитанского дома.