Секс. Любовь. Диджитал

Для того чтобы ответить на вопрос, стоит заметить, что онлайн-отношения зависят в бóльшей степени от нашего воображения, чем офлайн-отношения: занимаясь виртуальным сексом, нам приходится представлять, как партнер снимает с себя одежду или же только смотреть на это через камеру, не имея возможности коснуться, в то время как в реальной жизни мы не только видим, но можем напрямую в этом поучаствовать.

Воображение влияет на наши действия в жизни, оно не свободно от моральных оценок, — но мы все-таки видим разницу между тем, чтобы представлять что-то у себя в голове и в действительности это совершить: в конце концов, никого еще не осуждали за воображение убийства.

Следуя этой логике, многие люди замечают, что измена онлайн — это как бы не настоящая измена, ведь все происходит только в головах у участников. Часть опрошенных в исследованиях даже не считают нужным обсуждать онлайн-измену с партнером, ведь это вроде как и не измена [6]. Впрочем, большая часть с ними все-таки не согласны.

«Как бы вы себя почувствовали, если бы вы вошли в гостиную и застали своего партнера, мастурбирующим рядом с кем-то другим? Даже если бы они и не касались друг друга, а просто наблюдали друг за другом и взаимно наслаждались мастурбацией и фантазией (а фантазия, скорее всего, была бы о том, что они на самом деле занимаются сексом), как бы вы себя чувствовали? В конце концов, это ведь форма сексуального взаимодействия. Разве вы не почувствовали бы себя преданным?»

История одной опрошенной из книги Aaron Ben-Ze’ev Love Online: Emotions on the Internet

Таким образом, интернет напоминает нам: разные люди понимают под изменой разное, а потому так важно заранее все обсудить и договориться. Как пишет современный израильский философ Аарон Бен-Зеев, осуждать или нет онлайн-измены — пусть каждая пара решает сама. Однако если кто-то из партнеров страдает, а также чувствует себя обманутым, не стоит преуменьшать его чувства, ссылаясь на то, что это всего лишь было онлайн и не по-настоящему.

Технологии показали нам, что измена — это не всегда физический акт секса. Часто измена — это построение на стороне (без согласия одного из партнеров) новых эмоциональных привязанностей, которые вредят существующим отношениям, а потому нет разницы, где это происходит: онлайн или офлайн.

ЧТО НАСЧЕТ КИБЕРИЗНАСИЛОВАНИЯ?

Если разница между онлайн- и офлайн-миром так быстро стирается и можно заняться сексом онлайн, то можно ли изнасиловать в интернете? Этим заинтересовались философы уже в 90-х годах прошлого века, когда американский журналист Джулиан Диббел описал случай первого киберизнасилования [7].

Это произошло в текстовой многопользовательской компьютерной игре LambdaMOO, в которой один из участников под ником Mr. Bungle с помощью подпрограммы стал совершать насильственные сексуальные действия в отношении других игроков. Это продолжалось на протяжении нескольких часов, и после игроки-жертвы чувствовали себя изнасилованными и опустошенными.

Этот случай поднял вопросы в сообществе и за его пределами, как именно мы используем виртуальное пространство, как наши тела в нем представлены и что мы чувствуем, когда над нашим «виртуальным „я“» совершают насильственные действия. И хотя нам все еще кажется, что подобное изнасилование в виртуальной сфере менее болезненно, чем в реальной жизни (хотя бы потому, что наше физическое тело от этого не страдает), игроки, которые пережили тот опыт, утверждали, что на эмоциональном уровне изнасилование переживалось так же болезненно. А потому, возможно, нам стоит дальше изучать и менять понятие изнасилования согласно меняющемуся обществу.

Еще в прошлом столетии не существовало представлений об изнасилованиях в браке: по умолчанию считалось, что жена дала согласие заниматься с мужем сексом, и если ее насиловал законный муж, это не считалось чем-то аморальным и плохим [8].

Киберизнасилования также важно изучать, чтобы понять, как оценивать такой феномен, как рассылки дикпиков малознакомым девушкам. Пока в Америке принимаются штрафы за такое поведение [9], психологи и философы выясняют, называть ли это эксгибиционизмом или все гораздо сложнее. Кроме того, это явление учит, что стоит прислушиваться к жертвам и не преуменьшать их чувства, ссылаясь на то, что все происходит в виртуальном пространстве.