Секс, насилие и алгоритмы: кино после Netflix

Проблема имущественного неравенства, без сомнений, старше кинематографа, но когда Голливуд из года в год создает и награждает картины, фокусирующиеся на этой проблеме, он порождает новые обсуждения, которые, вполне возможно, способны привести к каким-то ощутимым изменениям.

С одной стороны, у всего этого есть простое объяснение: любой фильм – это публичное высказывание, значит, приглашение к дискуссии. А не согласиться и поспорить с известными нам людьми – со звездами кино, например, или с кинорежиссерами – приятное занятие, которое можно себе позволить и за обеденным столом, и на страницах соцсетей.

Но это не главное и, как мне кажется, не единственное объяснение.

Все болевые точки современного мира – домогательства, сексизм, домашнее насилие, необратимое изменение климата, растущая пропасть между богатыми и бедными, расизм – неизменно оказываются в поле зрения авторов наиболее заметных фильмов и сериалов. Кинематограф, как барометр, фиксирует точки социальной напряженности, общественные настроения и нередко ищет способы борьбы с несовершенством современного мира. Даже в самых популярных жанрах.

Один пример. В 2020 г. главный «сказочник» современного Голливуда Райан Мерфи снял для платформы Netflix мини-сериал «Голливуд». В нем представлена альтернативная версия стандартной голливудской истории: якобы в 1940-е в студийном фильме, сценарий которого написан геем (sic!), главную роль играет чернокожая (sic!) актриса. И целый мир меняется к лучшему. В этом сериале в Голливуде 40-х, по версии Мерфи, побеждает любовь, а не страх и несправедливость.

Несмотря на то что эта сказка имеет мало общего с реальностью, в главном она очень точна: в современном киноискусстве в любом его проявлении мы всегда говорим о мире, в котором произведение появилось и который оно отражает.

Я утверждаю это с такой уверенностью, потому что за прошедшие годы неоднократно становился участником подобного рода дискуссий. Часто не по собственной воле. Это были и публичные выступления, и телевизионные интервью, и общение в моем инстаграм-аккаунте, и, конечно, дружеские споры. И, к сожалению, получается, что годами я или отвечаю на более-менее одинаковые вопросы, или спорю с довольно странными, но всегда безапелляционными утверждениями.

• «Почему, чтобы попасть на Каннский фестиваль, русскому фильму надо быть обязательно антироссийской чернухой?»

• «Сейчас новые правила для „Оскара“ вступят в силу – и во всех фильмах главные роли будут играть чернокожие геи?»

• «„Оскар“ получить легко – надо просто снять фильм об одноногой еврейке-лесбиянке во время Холокоста!»

• «Откуда взялась эта ужасная „новая этика“? Это же новый фашизм! Она уничтожит секс и любовь и в жизни, и на экране, и мы все будем жить в новом бесполом мире».

• «Где же в этом новом кино положительный герой?»

• «Всегда актрисы спали с режиссерами за роли, а теперь придумали эти сказки про домогательства».

• «Кинематограф умер, все убьет бесконечный Netflix».

• «Зачем вспоминать про проблемные периоды российской истории, разве не про хорошее надо снимать? Про победы?»

• «Феминистки, геи и трансгендеры захватили Голливуд и навязывают свой образ жизни всему миру!»

• «Зачем всюду пихают черных, азиатов, гомосексуалов?»

• «Киноискусства больше нет, мир заполонили сериалы».

• «Телевидение умерло!»

• «Как можно снимать исторические фильмы, которые вольно относятся к историческим реалиям? Это заговор с целью переписать историю».

Я мог бы и дальше перечислять подобного рода вопросы и утверждения, но, уверен, многие из них вам и так хорошо знакомы. Это в каком-то смысле «джентльменский набор» автора коммента (причем не только на русском языке) под трейлером почти любого стоящего фильма или сериала или под новостью на сайте о кино. И я решил: выстрою-ка я свою вторую книгу вокруг ответов именно на такие вопросы. Ведь их ставят даже не люди – их явно ставит наше время. Попытаюсь систематизировать для вас информацию, необходимую для понимания процессов, происходящих сейчас в киноиндустрии и искусстве кино, а заодно поговорим и о меняющемся современном мире. Ведь любой серьезный разговор о кино в конечном итоге – это разговор о жизни. О той, которой мы живем, или о другой – которой бы нам жить хотелось.

Глава 1 «Все убьет Netflix»

Спустя год после начала пандемии коронавируса одной из самых обсуждаемых тем стала «смерть кинематографа». Кинотеатральный прокат умер, всех победили Netflix и другие глобальные стриминговые платформы – Amazon, Disney+, Apple TV+. К ним добавились и национальные платформы, отчаянно сражающиеся за внимание жителей своих стран. В России это «Кинопоиск», Okko, Ivi, Premier, more.tv, Kion, Start…

Мир никогда не будет прежним, и мы все присутствуем при трагической кончине кино. И разговоры такие ведут далеко не только журналисты или интересующиеся зрители. Буквально на днях я получил письмо, которое начиналось со слов «Кино умерло» от своего товарища, одного из самых значимых немецких продюсеров. Но мне кажется, что это совсем не так.